Кудрин еще раз посмотрел на облесненный островок. Елей там не было. Но и березовые болотоступы не хуже еловых, если взять побольше веток и хорошенько их скрепить…
— Рубите березки, — промолвил Кудрин. — Первые болотоступы для пленного. Пока будем готовить остальные, Стреха поучит майора ходить на них.
— Слушаюсь, — ответил Стреха.
Торопливо мастерили болотоступы. Острым тесаком Петр Стреха ловко подравнивал березовые прутья. Мелкая листва на них вздрагивала, точно ей было больно. Вдруг Стреха увидел среди зеленых листьев красный, с белыми прожилками листочек. Он осторожно сорвал его, положил на большую грязную ладонь и начал рассматривать. Потом расстегнул маскхалат и спрятал листик в нагрудный карман гимнастерки.
— Зачем? — удивился Кудрин.
— Капитану Пиунову отдам. Он красные листики какой-то девчонке в госпиталь посылает, — Стреха ухмыльнулся и покачал головой. — Влюбился, видать, наш капитан… Молодость… Захожу я к нему в землянку, а он вкладывает в конверт письмо и вместе с ним вот такой же листочек березовый. Говорит, каждая березка в лесу ему эту дивчину напоминает. Потом я понес письмо на почту и полюбопытствовал.
— Письмо прочитал? — удивился Кудрин.
— Не-ет. Адрес на конверте. И понял, почему это березки ему так по душе. Фамилия дивчины — Березина.
— Березина?.. — Павел поднял на Стреху недоумевающий взгляд.
— Эге. Красиво так вывел, стервец, на конверте: «Медсестре Серафиме Березиной»…
Слова Стрехи кольнули Павла в самое сердце. Ощутил какую-то сосущую пустоту в груди. Совершенно в ином свете встал перед ним разговор с капитаном Пиуновым после того, как тот вернулся из госпиталя. Пиунов, по своему обыкновению делясь с Кудриным самым сокровенным, сказал, что раз и навсегда влюбился. Влюбился в белорусскую девушку и сокрушался, что сгоряча покинул госпиталь, не поговорив с ней как следует, но убежден: полюбит и она его, потому что такого парня, как он, нельзя не полюбить и потому, что его чувства к ней такие, каких еще ни у кого ни к одной девушке не было…
Через час разведчики продолжали путь. Шли медленными, длинными шагами, чуть приподнимая переднюю часть болотоступов, похожих на большие необстриженные веники. Пленный гитлеровец, опираясь на палки, со страхом глядел себе под ноги. Каждый раз, как он делал шаг вперед, сквозь болотоступы фонтанчиками била вода, и казалось, что, чуть задержись на месте, болото расступится под ногой…
Камуфлированные костюмы разведчиков хорошо маскировали их на поросшей осокой и камышом равнине. Но вот пепельного цвета мундир гитлеровца мог привлечь внимание какого-нибудь наблюдателя на высотах. Поэтому Стреха разукрасил костюм майора березовыми ветками, травой, водорослями. Пленный был похож сейчас на лешего из старинных сказок…