Вдруг Оливио отдал себе отчет в том, что распростертый на земле Энтон шелохнулся. Рядом стоял верный Рафики, облизывая хозяина. Энтон пошевелился еще раз. Нужно будет, как только он очнется, сказать, чтобы мчался во весь опор к миссис Луэллин.
Цилиндр накалился. Оливио в последний раз приложил здоровый глаз к запотевшему стеклу. При этом он расплющил о стекло нос, как мальчишка у витрины кондитерской.
Голова Фонсеки выступала из густой черной массы, как из воротника. Жив он или уже умер? По глазам не было видно. Рот Фонсеки был открыт; он шевелил губами, словно приветствуя первые глотки маслянистой жидкости.
* * *
Лошадь насторожилась — поставила торчком уши. Гвенн прислушалась. Навстречу им по лесу мчалось крупное животное. Секунда — и на тропе появился Энтон верхом на Рафики: они чуть не налетели на нее.
Две лошади резко остановились и нервно, но дружелюбно обнюхали друг друга от головы до хвоста. Энтон схватил Гвенн в объятия. Испуганная тем, что он весь в крови, Гвенн бросила поводья и обеими руками потянулась к его израненному лицу. К глазам подступили слезы.
— Ты всегда катаешься в таком виде? — прошептал он ей на ухо.
— Один твой приятель сорвал с меня блузку.
Они спрыгнули на землю и привязали лошадей к кедровым деревьям, подальше от тропы. Энтон отдал Гвенн свою рубашку. Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
Невдалеке затрещали толстые сучья.
— Слон, — тихо произнес Энтон.
В кронах заверещали и смолкли обезьяны. Пригибаясь, Энтон повел Гвенн к небольшой полянке меж двумя скалами и высоким кедром. Они легли, подстелив его рубашку. Кругом росли грибы и желтые лесные цветы. Тревожно ржали лошади. Время от времени хрустели сучья.
Потом послышалось громкое бульканье — слон справлял нужду. И наконец они увидели: величаво переставляя колонны ног, слониха вывела на поляну детеныша.
Лежа на земле, Энтон и Гвенн наблюдали за тем, как мать ласкает слоненка хоботом, а он неуверенно перебирает ножками. Слониха засунула ему в пасть свой хобот. Слоненок начал сосать. Из кедровой рощи вышел слон — спокойно и уверенно, как фермер выходит на свою кукурузную делянку.
Энтон перекатился на бок и достал из-за пояса окровавленный клинок. Завороженная синевой его глаз, Гвенн следила за его действиями. Не отнимая другой руки от ее обнаженной спины, Энтон перерезал кожаный шнурок. На землю между ними упало золотое кольцо Ленареса.