Он бродил по правому борту и вовсю напрягал зрение, чтобы различить долгожданный берег. Потом подсел к вентилятору (там горела лампочка) и, вытащив из кармана вельветовой куртки книжку, отыскал нужный отрывок.
«Долгая, мрачная ночь окутала меня, и сколько призраков былых упований преследовали меня в этой ночи, сколько призраков дорогих мне воспоминаний, ошибок, горестей, бесполезных сожалений! Я уехал из Англии…»
— Что вы читаете? — послышался женский голос.
— «Дэвид Копперфилд». — Энтон повернул голову и от восхищения вскочил. Какая же она красавица! — То место, где он покидает родину.
— Что у вас с рукой?
Он замялся.
— Свалился с трапа. До свадьбы заживет.
Гвенн дотронулась до повязки.
— Правда?
«Пошли вам Бог счастья, джентльмены! — грянул хор голосов. — И пусть вас ничто не огорчит!»
Энтон потупился. Гвенн не спешила убрать руку. Он любовался длинными, тонкими пальцами с голубыми жилочками.
— Погадать вам?
— Не знаю… Почему бы и нет? — Она протянула ладонью вверх правую руку.
От прикосновения к этой бархатной руке у Энтона закружилась голова. Он подвел Гвенн ближе к свету и немного согнул ладонь — линии стали отчетливее.
Он сразу пожалел о своем порыве. Безмолвно оторвал взгляд от ладони молодой женщины и погрузил его не в зеленые — скорее серые в тусклом свете лампы — озера ее глаз.
— Скажите, что вы увидели!
— Наверное, нельзя заниматься этим в канун Рождества.
— Пожалуйста, скажите правду.
Энтон разволновался. Но Гвенн казалась такой спокойной, что он послушался.
— Главное — линия ума. Она у вас прямая, четкая и глубокая. Вам присущи ясный ум и целеустремленность. В то же время она не пересекается с линией жизни, опоясывающей бугорки Венеры и Марса. Это значит, что вы независимы, отважны и не отступаетесь от цели.
— А сердце?
— Линия сердца проходит между большим и указательным пальцами, начинаясь от угла Юпитера. Ваши привязанности — глубокие и постоянные. Вы склонны жертвовать собой и не ждете от жизни слишком многого.
Он запнулся и снова посмотрел ей в глаза.
— Энтон, а что меня ждет в будущем?
— Линия судьбы берет начало от линии жизни и тянется к вершине руки: вы добьетесь своего и будете счастливы. Но…
Он различил угрожающий островок, разбивший линию судьбы на равнине Марса. Любой цыган знает, о чем говорит искривленная линия ее брака.
— Но что? — Гвенн побледнела. — Энтон! Скажите мне все как есть.
— Но сначала вас ждут страдания.
— Ну что ж… Будем надеяться, что вы ошиблись.
Стоя рядом, они вглядывались поверх поручня в быстро светлеющее небо. Потом взгляд Гвенн упал на палубу. Рейли с братом пьянствовали на носу судна.