Стоун отвернулся и помахал кому-то в толпе. И ушел, как другие. Для цыган, подумал Энтон, я — гаучо. Для друзей Стоуна — цыган или неотесанная деревенщина. На глазах выступили жгучие слезы унижения.
В Африке все будет по-другому. Но при всем страстном желании начать новую жизнь, Энтон почувствовал спазм в желудке: в зареве рассвета обозначилась Танганьика.
Отчаянно стремясь сойти на берег в Даре и зная, что стюарды уже не так нужны, Энтон сказал первому помощнику капитана, что он опытный портовый рабочий. Помня, что парню не заплатили, помощник не опасался, что он сбежит. А поскольку рука у Энтона была на перевязи, этот доброжелательно настроенный офицер поручил ему руководить одной из разгрузочных бригад, когда судно встанет на якорь.
Вскоре после рассвета «Гарт-касл» пришвартовался возле старого немецкого пирса, на чьей каменной поверхности до сих пор были видны следы от попадания снарядов с британских крейсеров, штурмовавших гарнизон фон Леттова в 1914 году. Энтон увидел узкие рельсы, на которых ждали своего часа легкие подъемные краны. Группки мускулистых африканцев с лоснящейся кожей стояли вокруг, готовые немедленно приняться за работу.
Мгновенно открыли люки; заскрипели лебедки; стрелы корабельных кранов вынесли контейнеры с бензиновыми двигателями и гигантские катушки медного телеграфного кабеля. На причале Энтон расставил по местам дюжину рослых африканцев во главе с десятником — арабом, немного говорившим по-английски. Нужно было рассортировать и уложить груз, пока приемщики подпишут транспортные накладные. Денек выдался жаркий. А в конце рабочего дня первый помощник отозвал Энтона в сторонку.
— Пошли, Райдер, пропустим по стаканчику. А потом я покажу тебе, что делать завтра.
Энтон небрежно (однако позаботившись о том, чтобы из кармана не выпал подаренный Стоуном «Дэвид Копперфилд») перебросил куртку через плечо и последовал за первым помощником капитана мимо отеля «Кайзерхоф» и ряда магазинов с белеными стенами и тонкими деревянными колоннами. Владельцы — арабы и индусы — наперебой предлагали прохожим-англичанам медные подносы, отрезы набивного ситца и фигурки из слоновой кости. Шагнув на тротуар, первый помощник капитана провел Энтона через занавес из разноцветных бус в прохладное помещение, куда свет проникал сквозь щели в толстых, оштукатуренных стенах. Там они увидели судового врача: восседая на парчовой подушке, он помешивал пальцем напиток и выражал восхищение серебряными браслетами, которые держала на подносе арабка в чадре.
— Добро пожаловать в бар «Рамси», — приветствовал их доктор, поглаживая ногу женщины; она же не обращала на это ни малейшего внимания.