Спокойнее стало на душе, когда между мной и Веной было уже километров двести и мы приближались к Пешту. Венгрия к нам была благосклонна. Никаких приключений, что не могло не радовать. Но в Валахии обстановка была уже совсем не такой пасторальной. Здесь гуляла война. Ее присутствие чувствовалось всюду в стране, особенно на последних ста верстах. На пути от Бухареста, который после Вены, Пешта и Варшавы совсем не впечатлил, до Рущука количество вооруженных людей на километр дороги заметно возросло. К счастью нас не трогали. Видимо опасались четверых решительного вида мужчин. Сожженные дома, а то и целые деревни попадались частенько, а местные аборигены были худы и грязны до невозможности. По дорогам шастали шайки разбойного люда, о чем нас предупреждали на немногочисленных постоялых дворах. Зверствовали разбойники жутко.
Все-таки чувствовалось - здесь территория турецкой Порты, хоть и со своей внутренней автономией. Мусульмане, которых проживало в Валахии не очень много, в основном зажиточные люди. Под шумок войны с ними стали сводить свои личные счеты христиане, случалось и наоборот. Соседи пока стреляют пытались прихватизировать землю у своих добрых соседей. Беспредел и передел. Куда там нашим девяностым. Резня сплошная. Еще бедность, граничащая с нищетой. И это все происходит на таких благодатных землях...
Русским здесь рады не особо, потому мы по-прежнему представлялись саксонским барином с охраной. Местные понимали, что война рано или поздно закончится и вернутся хозяева, а турки очень не любили, если их кто-то кинул внаглую. Вот и стереглись аборигены. Кроме того наши солдаты на фуражировках позволяли себе некоторые вольности, вполне обычные на войне. Увы, о Красном Кресте здесь еще не слышали и правила войны были, как и сто лет тому при Петре Алексеевиче в Прутском походе, и двести лет тому при Михае Храбром, мечом объединившем земли которые позже назовут Румынией, просты и бесхитростны. Пришел солдат - пришла беда.
Крестьянину же по барабану, кто заберет последнюю козу и изнасилует жену и дочь, солдат или янычар. Драгуны или сипахи стопчут его убогий урожай лошадиными копытами. В общем, как говорилось в одном фильме - бяда. И те и те грабют.
Потому продвигались мы с великой осторожно и именно она нас и спасла. Грач, рысивший впереди нашего отрядика метров на сто, первым заметил движущихся нам навстречу всадников и подводы. Именно пыль от телег и скота, который гнали всадники нас и предупредила. Мы успели спрятаться и пропустить обоз. Шесть телег, да стадо коров в дюжину голов. Все это хозяйство сопровождала орда в полсотни смуглых усатых всадников верхом на сухих злых лошадях. Наездники все отличные, по небрежной посадке видно. Кони - поджарые, в беге наверняка сильные. Оружия у всадников хватало и холодного, и огнестрельного, что интересно имелись и луки. Вступать с ними в общение не хотелось ни грамма. Не солдаты, это точно. Либо бандюганы, либо одно из двух...