сосчитать. — Она кивнула в сторону занавешенной койки Селесты.
—
Кошмарных историй?
—
Ну, она спровоцировала ту девушку, которая ее
ударила.
—
Анну? Откуда вы знаете?
—
Максон — хороший человек, — просто ответила
медсестра. — Он распорядился, чтобы ее осмотрели, прежде чем
отправить домой. Она рассказала, какую грязь Селеста говорила
про ее родителей. У меня просто язык не повернется повторить.
На лице медсестры отразилось крайнее отвращение.
—
Бедная Анна. Я так и знала, что там было нечто в этом
роде.
—
Одна из девушек пришла с изрезанными в кровь
ступнями. Кто-то ночью подсыпал ей в туфли битое стекло. Мы не
смогли доказать, что это была Селеста, но кто еще мог бы
поступить так низко?
—
Надо же, а я и не знала! — ахнула я.
—
Судя по виду бедняжки, она боялась, как бы в итоге
не вышло еще хуже. Думаю, потому и предпочла держать язык за
зубами. А еще Селеста бьет своих служанок. Просто отвешивает
им оплеухи, ничего больше, но время от времени они приходят за
льдом.
—
Не может быть!
Все служанки, с которыми мне приходилось сталкиваться, были
очень милыми. Я не представляла, чтобы кто-то из них мог
заслуживать побоев, тем более регулярных.
115 'Эо
КИР А КА С С
—
О ваших подвигах уже ходят легенды. Вы у нас
героиня, — подмигнула мне медсестра.
Я себя героиней не чувствовала.
—
Погодите, — спохватилась я. — Вы сказали, Максон
распорядился, чтобы Анну осмотрели, прежде чем отправить
домой?
—
Да, мисс. Он очень заботится о благополучии каждой
из вас.
—
А Марли? Она тоже здесь побывала? Как она себя
чувствовала?
Не успела медсестра ничего ответить, как до меня донеслось
сюсюканье Селесты:
—
Максон, милый!
Я обернулась и увидела его на пороге. Наши глаза на миг
встретились, потом он направился к койке Селесты. Медсестра
поспешила прочь, оставив меня в одиночестве гадать, видела она
Марли или нет.
Слышать плаксивый голосок Селесты было выше моих сил.
Максон принялся негромко что-то приговаривать, утешая
бедняжку, пока наконец не вырвался из ее лап. Он появился из-за
занавески и двинулся в мою сторону, не сводя с меня глаз.
—
Тебе повезло, что отец убрал из дворца телевизи-
онщиков, а не то не сносить бы тебе головы. — Он с тяжелым
вздохом взъерошил волосы. — Как прикажешь теперь тебя
выгораживать?
—
Значит, ты намерен меня отчислить?
В ожидании ответа я принялась теребить подол платья.
—
Разумеется, нет.
—
А ее? — Я кивнула в сторону Селесты.
—
И ее тоже. Вы все взвинчены после вчерашнего, и я не
могу ставить вам это в вину. Не уверен, что отец проглотит
подобное оправдание, но я буду придерживаться этой позиции.
Я помолчала, а затем сказала: