Ближе всего ему оказываются интересы безработных людей, которых капитализм лишил права на существование. На митинге безработных в Центральном парке Матвей осознает себя частью огромного коллектива, находит с ним общий язык. «В первый еще раз на американской земле он стоял в толпе людей, чувство которых ему было понятно, было в то же время и его собственным чувством… Ему захотелось еще большего, ему захотелось, чтобы и его увидели, чтобы узнали и его историю, чтобы эти люди поняли, что и он их понимает, чтобы они оказали ему участие, которое он чувствует теперь к ним… Он не знал, куда он хочет идти, что он хочет делать, он забыл, что у него нет языка и паспорта, что он бродяга в этой стране. Он все забыл и, ожидая чего–то, проталкивался вперед, опьяненный после одиночества сознанием своего единения с этой огромной массой в каком–то общем чувстве, которое билось и трепетало здесь, как море в крутых берегах».
В заключительной сцене повести Матвей с глубокой грустью всматривается в туманную даль океана, отделяющего его от родины.
Как бы подводя итог своим размышлениям, Короленко писал Улановской: «Плохо русскому человеку на чужбине и, пожалуй, хуже всего в Америке… там русский человек тоскует больше, чем где бы то ни было, в том числе и такой русский человек, который знавал Якутскую область».
Одной из вершин творчества Короленко является рассказ «Река играет» (1891). В этом произведении с новой силой поставлен вопрос о потенциальных возможностях русского крестьянина. Не случайно рассказ был назван «Река играет». Короленко этим как бы хотел сказать, что и душа и сила русского крестьянина в нужную минуту тоже способны «взыграть».
Герой этого рассказа — ветлужский паромщик Тюлин —в изображении Короленко не похож на тех «шоколадных мужичков», которыми народническая литература, по выражению Горького, «густо населила нищие и грязные деревни»[12]. Тюлин сохраняет массу живых черт человека, взятого из жизни. Но главное в его образе — способность освободиться от апатии, совершить подвиг. Во время бури вырастает другой Тюлин — энергичный, смышленый, сильный, знающий, что нужно делать.
В 1918 году А. М. Горький писал о Тюлине: «…правда, сказанная образом Тюлина, — огромная правда, ибо в этой фигуре нам дан исторически верный тип великоруса — того человека, который ныне сорвался с крепких цепей мертвой старины и получил возможность строить жизнь по своей воле»[13].
Своеобразное развитие образ протестанта находит в рассказах Короленко «За иконой», «Птицы небесные», «Ушел!». Два первых из них были опубликованы в конце 80–х годов, «Ушел!» при жизни писателя в печати не появлялся, хотя именно этот рассказ логически завершает тему рассказов «За иконой» и «Птицы небесные». Все эти рассказы объединены образом Андрея Ивановича—сапожника городской окраины, вдохновенного обличителя неправды буржуазного мира, человека, болезненно реагирующего на инстинкты собственничества, на ханжество, пошлость, ложь «постылой действительности». Буйный демократизм Андрея Ивановича проявляется уже в колоритных сценах рассказа «За иконой» —в столкновении с купцом, торговцами, духовенством. «Работник он был примерный, — рассказывает о нем Короленко, — пользовался нераздельно доверием заказчиков… трудился с утра до вечера, с «давальцами» обращался очень почтительно. Только когда на время «снимал хомут», как сам он выражался, тогда сразу становился другим человеком. В нем проявлялся строптивый демократизм и наклонность к отрицанию. «Давальцев» он начинал рассматривать как своих личных врагов, духовенство обвинял в стяжательстве и в чревоугодии, полицию — в том, что она слишком величается над народом… Но больше всего доставалось купцам».