— Ты попал в аварию? У тебя руки в крови.
— Да успокойся ты. Это не моя кровь. Это Димки. Я его только что отвез в больницу.
Настины глаза сделались с чайные блюдца.
— Что с ним?
— Перерезал себе вены.
— Зачем?
— Черт его знает? Завтра поеду выяснять. Если его откачают, конечно. Он очень плох. Врачи сказали, что потерял много крови, но жизнь его, кажется, вне опасности.
— Фу ты! — с облегчением выдохнула жена. — А как ты на него вышел?
— Позвонил по номеру, который ты дала. И кстати, вовремя позвонил. Он как раз только что располосовал руку. Хотя нет. Я приехал через двадцать минут — он уже был без сознания… — Евгений поднял глаза на супругу. — Сдается мне, что по телефону доверия он уже говорил с перерезанными венами.
— Какой ужас! — простонала жена.
Евгений внимательно посмотрел на Настю и подозрительно сузил глаза.
— Ты-то чего переживаешь?
— Ну, как? Все-таки твой друг, — произнесла она растерянно. — Хоть и бывший…
А под утро ему опять приснилось, что он хлещет по щекам жену. Самое удивительное, что наяву он ее не трогал пальцем, хотя иногда она и доводила до бешенства своим упрямством. Во сне Трубников знал, что это ему снится, и знал, что по соннику царя Соломона, если бьешь жену, то, значит, она изменяет. Поэтому, видит Бог, бедняга сдерживался как мог.
— Ты где была? — прохрипел он грубо, трепеща от злости словно лист. — Отвечай, когда тебя спрашивают!
Жена не отвечала. Она лукаво улыбалась и жеманно отводила глаза. Такой он ее ненавидел.
— Ты скажешь или нет?
Она не говорила. Тогда он размахнулся и нанес ей первую пощечину, затем вторую, третью, и сердце провалилось куда-то очень глубоко. Чем сильнее он ее хлестал, тем большим сочувствием проникался к этой несчастной женщине, которой нельзя ступить шагу без того, чтобы ее не отдубасил муж. Но остановиться бедняга не мог и с тоской осознавал, что от этой отчаянной и бессмысленной молотьбы его спасет только пробуждение.
Трубников проснулся в холодном поту. Жена мирно посапывала рядом, и вид ее был ангельским. Часы уже показывали половину седьмого, так что досматривать спектакль не имело смысла.
Евгений нащупал под ногами тапочки, да так и замер на своей супружеской кровати. Сколько его еще будет терроризировать этот сон-мучитель? Ведь самое интересное, что его жена никогда не приходила поздно. Точнее сказать, почти никогда. Может быть, за всю их восьмилетнюю супружескую жизнь такое случалось раз пять-шесть, но муж всегда знал, где задерживалась его супруга, и повода для волнения не было. Если она действительно ему изменяет, то только днем, когда он бывает на работе.