Это было в конце мая последнего довоенного года, не по-весеннему жарким днем; в то время, когда ящик Пандоры еще только приоткрывался, а люди не поверили бы, что через полгода из сотни останется в живых один. Нельзя сказать, что именно здесь берет начало путь, который привел Александра сначала к бездонному провалу, а затем в эту утопию барачного типа под названием Подгорный.
Тот момент скорее был поворотным пунктом, развилкой из серии: «Налево пойдешь — коня потеряешь». А он пошел прямо, напролом. Он до сих пор не знал, зачем пришел туда: то ли от мальчишеской глупости, то ли от проснувшегося внезапно мужества, то ли от скуки, то ли от всего вместе.
Естественно, никаких выборов не было, была их грубая имитация. Об этом знали все, и почти каждый говорил, не скрывая. И как будто бы с этим смирились, поэтому все должно было пройти буднично и рутинно, как в предыдущие разы.
Все началось с того, что один из членов Центральной избирательной комиссии внезапно сделал заявление для прессы, эффект которого можно было сравнить со взрывом атомной бомбы. После этого он порвал перед камерой свое удостоверение, сообщил о своей отставке, и в тот же день исчез. Даже тогда Александр не поверил в его внезапно проснувшуюся честность. Вскоре в сети был опубликован подробный материал по фальсификациям на избирательных участках. В этом не было ничего нового — только в этот раз последствия отличались от обычных митингов и бесполезных обращений в суд.
В этот раз всплытию фактов о мошенничестве предшествовал слив в течение пяти месяцев информации о том, что один бородатый философ называл «патриотическая коррупция». Не только с цифрами, фамилиями и фотографиями, но и с вескими подтверждениями вплоть до сканов документов на жилье, автомобили и яхты, договоров на оказание услуг и платежных квитанций.
Они называли себя «Сопротивление». Раньше о них никто не слышал, но накануне выборов к ним примкнуло несколько известных фигур. Те из них, кто не были анонимны, были чисты как снег: не имели порочащих связей, не учились в Йельском университете, снискав уважение своей гражданской позицией. Они начали с активности в социальных сетях, куда приходят, чтоб найти и трахнуть свою школьную любовь, поиграть с виртуальным питомцем или похвастаться поездкой в Барселону — но уж точно не за политикой. И все же им удалось раскачать народ. После того, как запылали арабские страны, всколыхнутые волной «демократических интифад», когда новый Майдан снес криминальный режим на Украине — заменив его не менее гнилым, но прозападным, когда то и дело вспыхивали погромы даже в самых спокойных из европейских стран — весь мир был словно наэлектризован.