– Мы так с ребятами в казарме рассудили, – продолжал солдат. – Нужно России подсобить, ей сейчас тяжело, Кто же подсобит, если не мы? Известно: дело солдат – защищать страну, на то мы и призваны в армию, на то и присягу приносили, – добавил он просто.
По библиотеке прошумел шелест одобрения – его слова понравились большинству солдат.
– Расскажи, как ранение получил, – произнес Матейченков. – Тоже во время перестрелки?
– Нет.
– А как?
– В бою.
– Да что, это не интересно…
– Интересно, интересно, – послышалось из всех углов. Громче всех был слышен голос молоденькой медсестры.
Солдат поправил перевязь:
– Наша рота получила боевое задание – взять село Знаменское, – начал он неспешно.
– О, это знаменитое дело, – оживился Куликовский.
– Ну, затемно выдвинулись мы на исходные позиции…
– С танками?
– На БМП. Оружие, боекомплект – все нормально, как положено. Подобрались к самому Знаменскому, но в село въехать не удалось. На околице нас ждала засада. То ли стукнул кто, то ли разведка ихняя пронюхала. А может, радиоперехват был – не знаю, врать не стану.
– Как шел бой? – спросил Куликовский.
– Засада оказалась мощная. Боевики отлично подготовились. Сразу обрушили на нас шквал огня.
– Отступили?
– Нет, мы труса не праздновали, – не без гордости ответил солдат. – По команде рассредоточились и сразу открыли ответный огонь.
– Грамотно, – сказал Матейченков.
– Ну, а дальше неинтересно…
– Давай, герой, не тушуйся, – ободрил его Матейченков.
– У боевиков оказалось множество гранатометов и пушек. А главное, они заранее пристреляли участок дороги. На который мы выдвинулись. Ну, мы задали им феферу. Никто ни на шаг не отступил! Что же, нам шайка бандитов не по зубам?
Выскочили, быстренько рассредоточились, каждый выбрал позицию и открыли по противнику ответный огонь из всех стволов. Какие были в наличии.
И тут я открыл одну странную вещь – даже поначалу не по себе стало. Рассказывать можно?
– Давай, давай! – поддержал его молчавший до сих пор Игорь Русланович, сидевший рядом с Матейченковым.
– Вроде эти боевики заговоренные…
Куликовский удивился:
– Это как?
– В них стреляют – они не падают.
– Психическая атака? – подал голос один из врачей, который, как и остальные, внимательно слушал рассказ солдата.
Рассказ непосредственного участника событий был во сто крат интереснее ужастиков, которыми были полны газеты и телеэфир, ежедневно предлагавший широкий ассортимент изуродованных и обезображенных трупов без малейших попыток хоть как-то осмыслить происходящее.
– Раньше я такое только в кино про Василия Ивановича Чапаева видел, – признался солдат. – В противника стреляют, а он прет себе и прет, словно и впрямь от смерти заговоренный.