– Зачем он тебе? – спросил он. – Оглянись вокруг, столько мужчин окружают тебя. Ты красавица и умеешь привлекать внимание, выбирай, кого хочешь.
Веста покачала головой:
– Нет, вы все одинаковые, а он талантливый гений с тонким внутренним миром! Меня раздражает, что он достался королевской выскочке! Таким как она, положено выходить замуж за людей своего круга, а не калечить тягу к жизни у популярных музыкантов.
– Скажи, ты задумывалась о том, что она видит в нашем Анри сына обедневшего короля? У него нет Страны и дворца, зато он умеет проявлять человечность, думая о личной выгоде. На мой взгляд, лучше жить в реальности и иметь небольшой, но уютный дом, чем глупые мечты и многокомнатный дворец, которого не существует?
– Возможно, ты прав, но я хочу дворец, и я намерена построить его. С Анри.
Веста хлопнула Билли по плечу и сбросила халат. Он развязал галстук.
В девять утра Жасмин привела стилистов, о которых говорила Элизабетта. Анри усталыми глазами наблюдал за ними из-за свежей газеты, делая вид, что читает городские новости. Он не помнил, когда в последний раз брал в руки газету. В творческом отпуске он привык читать книги и музыкальную литературу, а на гастролях выступления на сцене настолько выматывали, что времени на развлечения не оставалось.
Элизабетта кружилась вокруг седого мужчины и его молодых помощников. Ее обмеряли сантиметром с ног до головы, прикладывая ткани различных цветов. Седой старик утвердительно или отрицательно качал головой. Он одобрил синий, бирюзовый и сиреневый и приказал отложить в сторону ткани красного цвета. Анри мысленно не согласился с модельером. Яркий цвет привлекал внимание к естественному румянцу на щеках Элизабетты и освежал лицо. Если бы не традиции, не позволявшие ему вмешиваться в дела профессионалов, о которых за завтраком напомнила Элизабетта, целуя в щеку, он бы настоял, чтобы платье для Элизабетты шили из тканей красного цвета.
Затем настала его очередь. Клаус забрал у него газету и вывел в центр гостиной с белым роялем, в которой раздвинули мебель, освободив пространство по центру. Элизабетта внимательно наблюдала, как ему поднимают руки, ноги, поворачивают. Мистер Ри, седой старик, лично обмерял его, а помощники записывали данные, успевая предлагать идеи главному стилисту Золотого Дворца. Мистер Ри останавливался, задумчиво смотрел в глаза Анри, поправляя черные дужки очков, затем говорил да или нет, и пятый помощник, записывающий мерки в блокнот, отмечал понравившиеся варианты. Мучения Анри закончились к одиннадцати утра, когда ушли стилисты, а на смену явилась другая команда. В комнату вошли организаторы церемонии. Анри упал на стул и вернулся к новостям, но Элизабетта вырвала газету у него из рук и сказала: