– А ваш муж посещал когда-нибудь Винникова? Он был с ним знаком? – спросил Гуров.
– Нет, – ответила Гордина с легким удивлением. – Никогда.
– Он не был на вашей свадьбе?
– Винников? Вы с ума сошли! – рассмеялась Гордина. – Юрий Александрович не посещал никаких мероприятий, да еще имеющих отношение к его клиентам! Он относился к нам как… как к испорченным изделиям, поврежденным вандалами, которые нужно поправить. Словно мастер, который должен вылепить из старой вещи новую – произведение искусства!
Она остановилась в центре кабинета, переведя дух и прервав свою горячую, местами высокопарную речь.
– Вы точно установили, что это Винников? – еще раз спросила она.
– Можете не сомневаться, – кивнул Гуров. – Когда вы уехали из Зеленограда?
Гордина, вспоминая, закатила глаза.
– Полтора года назад, – ответила она.
– А через восемь месяцев оттуда уехал Винников. Вы информировали его о том, куда собираетесь?
– Господи, конечно же нет! К моменту переезда в столицу мы вообще с ним больше не общались! Юрий Александрович сделал свое дело, и сделал блестяще, и на этом мы расстались с взаимным пожеланием счастья!
У Гординой в сумке зазвонил телефон. Извинившись, она достала его и ответила на звонок:
– Да! Ты уже здесь? А я думала, ты будешь ждать меня дома. Да, хорошо. Я уже скоро выхожу.
Крячко, поняв, что основной этап беседы закончен, не прощаясь, вышел из кабинета, предоставив разбираться с Гординой Гурову.
Лев Иванович смотрел на Екатерину, которая от воспоминаний, разбередивших душу, выглядела сейчас неважно. Руки ее подрагивали, и она постоянно засовывала их под мышки. Она снова стала ходить по кабинету туда-сюда, не выпуская из рук телефона и постоянно поднося его к глазам, глядя на время.
– Я ответила на все ваши вопросы? – спросила она. – Меня внизу дожидается муж… Он же имеет право перемещаться по городу? – с нажимом спросила она.
– Имеет, – кивнул Гуров, поднимаясь и выходя из кабинета Гординой.
Спускаясь по лестнице, полковник услыхал доносившийся из сквера шум, за которым последовал громкий возглас Крячко:
– Стоять! Василий Палыч, стойте!
Гуров опрометью бросился по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек. Через пару мгновений он был уже в сквере и бежал туда, откуда доносился крик Крячко:
– Василий Палыч, поднимите руки! Не делайте глупостей!
Гуров отчетливо слышал собственное дыхание и стук колотящегося сердца. Быстро добежав до середины аллеи, он увидел в темноте направленный прямо в какую-то бесформенную кучу луч фонарика Крячко и в два прыжка достиг ее. На земле боролись два человека. Гуров вцепился в одного из них и принялся его оттаскивать. С другой стороны подоспел Крячко. Мужчина оказался очень сильным, однако Гурову все-таки удалось отодрать его руки от горла лежащего на земле человека. Оттаскивая его в сторону, Гуров увидел искаженное яростью лицо Василия Павловича Кожухова.