Старый Зотов, отстреливаясь, уходил садом к задней стене, примыкавшей к берегу реки, — там, в камышах, нашли потом моторную лодку, — Михаил преследовал его по пятам. Еще несколько шагов, и отец, перепрыгнув стену, мог бы скрыться.
Вся жизнь прошла у Михаила перед глазами — с тех самых пор, как он помнил себя мальчишкой, для которого этот сад был таинственным и мрачным лесом. Только с отцом он не боялся ходить сюда... И тут же вспомнились трупы китайцев. Головы на кольях вокруг японских казарм. Семенов с отцом, смеясь, рассматривают голую девушку-китаянку, привязанную к столбу... Михаилу было тогда четырнадцать лет. И, наконец, Хинган. Голод. Бессонные ночи. Корка хлеба пополам с Лю Цином. Лиза, замученная в лагере...
— Бросай оружие! — крикнул Михаил.
Старик Зотов выстрелил в сына, но промахнулся и тогда бросил пистолет. К старику подбежали...
Дурным сном промелькнуло все это...
Крепко расцеловав на прощание Федора Григорьевича, Михаил поспешно ушел, сославшись на дела. Но не дела были причиной. Здесь, в доме Федора Григорьевича, где все напоминало о Лизе, Михаилу было невыносимо тяжело.
55
Суд над военными преступниками, бывшими генералами царской армии, проходил в Москве при большом стечении публики. В зале сидели старые коммунисты, партизаны, — те, кто отстаивал молодую Советскую республику от врагов, сидевших теперь на скамье подсудимых.
— ...Именем Союза Советских Социалистических Республик...
Семенов слушал слова приговора, словно окаменев. Неужели не сохранят жизнь? Ведь ему осталось так мало... так мало...
— ...бывший атаман Семенов является прямым инициатором зверской расправы над Сергеем Лазо...
Когда это было? Почти тридцать лет назад... Тридцать лет... Семенов смотрел на руки председателя трибунала, державшие лист бумаги, а видел гневное лицо Лазо. И уже не слова приговора слышал он, а голос Лазо: «Предатели и изменники Родины понесут кару от руки трудового народа...»
— ...признать бывшего атамана Семенова виновным в казни сотен советских граждан... признать виновным в создании диверсионно-шпионской сети в Маньчжурии, направленной против Советского Союза...
Да! Все так! Но жить! Жить!..
— ...Приговорил! — сурово читал председатель трибунала. — Семенова Григория Михайловича, 1890 года рождения, уроженца станицы Дурулгуевского, Забайкальской области, генерал-лейтенанта царской армии... Родзаевского Константина Владимировича... Бакшеева Алексея Прокловича... Ухтомского Николая Александровича...
— Не может быть! — шептал Семенов. — Не может быть!..
— ...к смертной казни через повешение.