— А, я вижу. Я подумал, может, пробовальщики слишком перестарались, сказал патриций. — Честное слово. Какие еще удовольствия ждут меня в будущем?
— Сэр, Вы выглядите гораздо лучше, — жестко сказал Ваймз.
— Спасибо, Ваймз.
Когда Ваймз ушел, лорд Ветинари поел пиццу, или, по меньшей мере, те ее части, в которых он узнал знакомые продукты. Потом он отложил в сторону поднос и задул свечу у кровати. Он немного посидел в темноте, затем засунул руку под подушку и нащупал острый нож и коробку спичек.
Спасибо небесам за Ваймза. В его безнадежных, сжигающих и превыше всего неправильных способностях было что-то притягательное. Если бы бедняга еще немного задержался, то он бы начал давать ему подсказки.
Кэррот сидел в одиночестве в главной комнате.
Голем стоял там же, где его оставили. Кто-то повесил ему на руку кухонное полотенце. Голова у него все еще была раскрыта.
Какое-то время Кэррот, подперев рукой подбородок, рассматривал его.
Затем он открыл ящик стола и вытащил оттуда свиток голема. Поизучал его.
Встал. Подошел к голему. Положил слова обратно в голову голема.
Оранжевый огонек загорелся в глазах Дорфла. То, что только что было обоженной глиной вновь обрело ту неуловимую ауру, которая отличает живое от неживого.
Кэррот нашел дощечку голема и карандаш, всунул его в руку голема, и отошел на шаг.
Горящие глаза следили за тем, как он снимал пояс с мечом, снял нагрудник, снял безрукавку, и стянул шерстяную нательную сорочку через голову.
Его мускулы отражали блеск глаз голема. Они блестели в огне свечей.
— Безоружен, — сказал Кэррот. — Беззащитен. Видишь? Теперь слушай меня...
Дорфл бросился, занося кулак, вперед.
Кэррот не шевельнулся.
Он не моргнул, когда кулак остановился в волоске от его лица.
— Я так и знал, что ты не можешь этого сделать, — сказал он после повторной попытки голема ударить его, кулак остановился в дюйме от живота.
— Но рано или поздно тебе придется мне все рассказать. То есть написать.
Дорфл замер. Потом взял карандаш.
Вынь из меня слова.
— Расскажи мне о големе, который убивает людей.
Карандаш не шевельнулся.
— Остальные покончили с собой, — сказал Кэррот.
Я знаю.
— Откуда ты знаешь?
Голем посмотрел на него. Потом написал:
Глина от глины моей.
— Ты чувствуешь, что другие големы чувствуют? — спросил Кэррот.
Дорфл кивнул.
— А люди убивают големов, — сказал Кэррот. — Я не знаю, можно ли это остановить. Но я хочу попробовать. Дорфл, мне кажется, я понимаю, что происходит. Немного. Мне кажется, я знаю, за кем вы шли. Глина от глины моей. Стыд пал на всех вас. Что-то пошло неправильно. Вы постарались исправить это. Я думаю... вы все на это надеялись. Но слова в голове постоянно мешают вам...