Это началось почти сразу после рождения Сашки.
Варенька стала пропадать из дому в неизвестном направлении на много часов. Она не была ни в институте, ни у подруг, ни в библиотеке… Где бродила, оставалось загадкой.
Тетя Нюра, взявшая на себя обязанность ухаживать за малышом, конечно, просто спасла его и самого Владимира, но, с другой стороны, развязала Варе руки. Молодая мама не беспокоилась о сыне, отлично зная, что ребенка накормят, напоят и переоденут. Есть кому.
Старший Гребениченко наблюдал за происходящим мрачно, но молча.
— Варя учится, — поспешил успокоить отца Владимир. — Ей не хочется брать академический.
Сам он уже заканчивал Бауманское.
— Да-да, конечно, — торопливо закивал отец.
И Володя неожиданно заметил, как за последние два-три года постарел и съежился профессор Гном, стал по-стариковски шаркать ногами, близоруко щуриться, излишне суетиться… Хотя лет ему было не так уж много. Он успокаивался только рядом с верной тетей Нюрой.
Когда через четыре года после Сашки родилась Наденька, Варя неожиданно резко изменилась и повела себя совсем иначе. Она буквально прилипла к дочери, часами не спускала ее с рук, баюкала и пела…
Домашние изумились столь внезапной и странной перемене.
— Поумнела, выросла, — определила тетя Нюра.
Но Владимиру казалось, что дело совсем не в этом…
За два месяца до смерти отец вдруг вызвал Владимира к себе в кабинет.
— Володя, я их видел… — Профессор Гном горестно подергал себя за седую неизменную и даже не поредевшую с возрастом бороду. — Совершенно случайно. Они меня не заметили.
— Кого это «их»? — удивился Владимир и тотчас понял, о ком речь.
— Он нерусский. По-моему, швед или немец, — продолжал отец. — Очень эффектный молодой человек. И моложе ее. Это очевидно. Почти совсем мальчик.
— Варя не любит меня, — пробормотал Владимир. — И никогда не любила. Она вышла за меня замуж в знак благодарности. Такой красивый жест… Она просто не знала, что ей делать… Вот и все.
— Но ты подтолкнул ее к этому решению. Ты и Женя, я знаю. А теперь настало время расплаты за один неосторожный шаг. Ошибки сначала совершают, а потом понимают, что это ошибки. Никак не наоборот, увы…
— Что мне делать, папа? — по-детски прошептал Владимир.
Ничто не в силах победить нас, кроме нашей собственной глупости… Но терпят столько, сколько живут…