По всей протяженности северной границы страны тянутся бескрайние леса. Они населены множеством племен, говорящих на нашем языке, почти неотличимых по внешнему виду от нас, но ведущих совершенно другую, хоть и кочевую, жизнь. (Неотличимых – неправда. Легко. У них ноги прямые.) У них нет юрт и палаток, они не используют для передвижения в лесу лошадей, вообще не держат скота, добывают мясо охотой. (Зимой по лесу на самодельных лыжах бегают, но пользуются не двумя палками, а одной. Мне в третьем классе друг отца из Сибири камусные лыжи подарил, подбитые кусками шкуры, короткие, третьекласснику по плечо, и широкие. Я на них всех обгонял и бегал вообще без палок.)
Живут в шалашах из коры и ветвей, разбросаны по гигантским территориям, потому что при большой скученности в лесу – просто не прокормиться. У нас идет небольшая меновая торговля мехами, больше об этих племенах практически ничего не известно, потому что предмета для интереса к ним не было, у всех своих военных забот хватало, а с этих, мол, что взять? Во время войны за Центр и Запад они стояли на стороне наших противников, и часть выпертого из страны народа спокойно ушла в северные леса благодаря этой поддержке.
В общем – лесные монголы, только еще менее цивилизованные, чем их степные братья. Живут почти первобытным строем, занимаются охотой и собирательством, до звероферм и огородов пока не дошли. А у нас, совсем немного, даже землепашество есть, все очень примитивно, но в Центре и на Западе, в южных районах, небольшая часть народа засевает поля каким‑то зерном, я посмотрел – такого растения не знаю. На овес похоже. Переняли у южных соседей. Поддерживаем землепашцев, конечно, раз занимаются этим делом, значит – выгоду видят. И народ их продукцию с удовольствием потребляет, проблем со сбытом нет. Зерно в ступках в муку толкут, и хранится эта мука годами.
Отвлекся. Так, о чем я? О северных монголах. Хочется мне их включить в наше государство, завершить объединение. Хочется, надо это признать, иначе не лезли бы мне постоянно в голову мысли о них. Что это, старые советские замашки, наследие "империи зла"? Живут себе в лесу – ну и слава богу. Нам‑то они зачем? У нас и без них все хорошо. Меха нужны – наменяем сколько угодно, у нас скот некуда девать, шкур полно, и сушеное мясо они берут с удовольствием. Могу научить пеммикан делать. Покончим с голодом в лесах навсегда: при правильном хранении запас годами не портится. Продукт питательный, но на вкус – дрянь дрянью.
Кстати, по этому поводу. Можно организовать небольшой заводик по его производству на границе леса, только рабсила пусть лесная будет. Мои для заводов не годятся, психология не та, взбесятся раньше, чем продукция пойдет. Им волю подавай. Но с сырьем перебоев не будет, это мне Бортэ досконально объяснила, когда мы обсуждали возможные природные катаклизмы и их влияние на потерю нашего скота. Там все зависит от величины и качества выпасов, а, главное, – от профессионализма пастухов. В засушливый год количество выпасов сокращается, приплод падает, но катастрофы нет. Больше скота поступит на переработку, так как возникают проблемы с его прокормом. Максимальные потери приходятся на богачей, а бедняки со своими двумя‑тремя десятками овец и максимум десятком коней переживут засуху спокойно. Главное – отследить, чтобы богачи, вылупив глаза от жадности, бедняков не притесняли. А на это у нас армия есть. Спи спокойно, дорогой Чингизхан, и не лезь в дела, в которых не понимаешь, без сопливых разберемся, для этого пастухи существуют. Голода не будет – Бортэ сказала!