— Тяните его в проход, потом намотаем на барабан. А не то сама стрела при падении может перебить трос. Хоть и крепчайший, а…
Затем отправил сигнал ещё на два взрыва, после которых на дно рухнула стрела вместе с рамкой уголков и зажимами креплений.
— Ну вот, немного погнулись, но больше ничего сделать не удалось.
— Всё равно молодчага! — хлопнул его по плечу Парадорский и первым бросился к несколько покорёжившимся изделиям из железа. — В наших условиях перебирать не приходится. Взялись!
Когда добрались до выбранного под базу места, и почти закончили интенсивную переноску всего имущества и боеприпасов, наверху что-то мощно рвануло. Даже сквозь более чем километровую толщу породы все отчётливо ощутили содрогание почвы под ногами и вполне справедливо поглядывали на своды над головой: мало ли какой кусок скалы обломится.
— Добрались до двери нашей лаборатории, — печально констатировал Гарольд, но тут же улыбнулся: — Только вот понравятся ли им наши гостинцы?
Следом за этим последовала новая серия взрывов. К сожалению сами специалисты по минированию не могли видеть, как ринувшиеся на штурм "партизанского логова" сквоки оказались размётаны по стенам повторными, совершенно для них неожиданными взрывами. А потом на атакующих рухнуло сразу три анфилады переходов, в которых тоже немало оказалось впоследствии погребённых под обломками. В очередной раз неуловимый отряд имперцев вырвался из окружения, оставив своих врагов не только "с носом", но и нанеся огромные потери среди личного состава как элитного «десятого» полка, так и вспомогательных армейских подразделений.
22-го июня, 3589-го года, Оилтон
Последние двое суток поспать никому из высших чинов Оилтонской империи практически не удавалось. Разве что обессиленного и совершенно бледного главного куратора управления имперской безопасности, насильно, после нескольких уколов отправили спать. Да и то, спать под капельницами и в саркофаге интенсивной реанимации. Недавние ранения, которые получил Серджио Капочи при штурме шпионского гнезда, в сумме с треволнениями последних дней сказывались на его самочувствии резко отрицательно.
Маркиз Винселио Грок безвылазно сидел в пункте имперской связи и если приходило хоть что-то важное сразу докладывал Павлу Реммингу через его личный крабер. Тогда как сам император и постоянно ломал голову и всех своих подданных гонял как тараканов, заставляя думать, думать и думать.
Потому что больше ничего иного не оставалось: угроза нависала всё кошмарнее, а распознать её никто не мог. Тайное оружие сквоков доводило до седины как аналитиков, так и высшее командование флота, Вот только разгадки так и не было.