Нас было всего двое. Подростки. Почти мальчишки. У нас не было никакого оружия. Но мы считали себя воюющими с фашистской Германией. Берегитесь, фашисты!
Мы сразу же зашли к Олеву домой, чтобы обсудить план действий.
Олев нашел чистую школьную тетрадку и написал на обложке:
НЕМЕЦ № 1 СЕКРЕТНЫЕ ДАННЫЕ
Но пока, к сожалению, секретных данных было сравнительно мало. Вот они:
«Звание. Лейтенант.
Рост. Выше среднего.
Характер. Грубый.
Цвет волос. Блондин.
Увлечения. Футбол».
— Наживкой мы используем Дорит, — сказал Олев.
— Какой еще наживкой? — не понял я сразу.
— Ну, приманкой, — объяснил Олев. — Дорит будет приманкой, которая завлечет офицера к твоему дому.
— С ее помощью меня уже ущипнули за задницу, — заметил я, — только при этом мы сами упустили добычу.
Олев засмеялся.
— Дорит очень хорошая наживка, — сказал он уверенно.
Так он и записал в секретную тетрадку немца № 1:
«Заманивается наживкой «Дорит».
Данных было маловато, тетрадка оставалась почти пустой.
— Нам нужны дополнительные данные, — заметил Олев.
— На тротуаре перед нашими воротами довольно много песку, — сказал я. — Там можно было бы определить размер его следов, потому что он обязательно проводит Дорит домой.
Олев просиял:
— Видишь теперь, как нам пригодится Дорит в качестве приманки.
Я не спорил. Но измерять следы офицера мы все-таки не пошли. Не пошли, потому что у нас, между прочим, возникла идея, как ему отомстить.
Проведение этой идеи в жизнь было вовсе не безопасным. Оно требовало основательной подготовки, смелости и ясного ума.
Сентябрьским днем 1941 года, после обеда, немецкий офицер шел по Лесной улице. Откуда он шел и куда направлялся — неизвестно. Известно только, что его до блеска начищенные сапоги топтали оккупированную эстонскую землю.
На углу Березовой улицы к офицеру подошел подросток.
— Извините, — сказал он по-немецки с сильным акцентом, — вам письмо от дамы.
Офицер остановился.
— От какой дамы? — спросил офицер; лицо его выражало изумление.
— Одна дама просила передать вам это письмо, — сказал молодой человек. — Больше я ничего не знаю.
Он протянул офицеру письмо и удалился.
Этого молодого человека звали Олев Кивимяги. В письме было написано по-немецки следующее:
Буду сегодня вечером дома одна.
Жду точно в 21.00.
Дорит.
Читатель, возможно, уже догадался, что на самом деле Дорит не писала и не посылала никакого письма. Письмо составили мы. Потому что наш военный план предусматривал такое письмо.
Письмецо само по себе было коротенькое. Но написать его оказалось совсем нелегко. Основных помех было три. Во-первых, мы не очень-то хорошо знали немецкий язык. Во-вторых, мы не знали, как говорят Дорит и немец между собой: «вы» или «ты». В-третьих, мы не знали почерка Дорит. Первую помеху мы преодолели путем основательного изучения словаря и учебника немецкой грамматики. Со второй помехой справились благодаря интеллигентности — написали так, чтобы обойтись без «ты» и «вы». А вот перед третьей помехой едва не отступили. Мы внимательно просмотрели книгу Ф. Виттлиха «Почерк и характер», вышедшую в серии «Живое знание», и уразумели из нее, что подделать почерк Дорит нам все равно не удастся. Но, кроме того, в книжке было сказано, что подписываться чужим именем — подлость и преступление, которое преследуется судебными органами.