Я не пью кофе, за редким исключением дней, наполненных особым щемяще-решительным настроем, когда жить по-старому уже недопустимо, а по-новому еще невозможно.
Я решительно игнорирую всевозможные покупные мясные и рыбные полуфабрикаты и готовые продукты типа пельменей и котлет промышленного производства. Изредка я покупаю сосиски или сардельки в натуральной оболочке от местного производителя — это примета дней, когда я перегружена на службе или томлюсь грустью о несбывшемся.
Я не доверяю продуктам моментального приготовления навроде каш, картофельных пюре или вермишели. Даже не знаю, что меня в них больше смущает: опасения, что они вдруг мгновенно растворятся в тарелке или выпадающий осадок.
Я опасаюсь гламурных овощей и фруктов, похожих на муляжи: в их песне ясно слышны бальзамировано-мумифицированные мотивы. Я не Лара Крофт — расхитительница гробниц.
Я откровенно боюсь щедрого ларечно-палаточного ассортимента: чипсов, сухариков, орешков, жевательных резинок. Я обхожу в магазинах прилавки с газировками, кока-колами и энергетическими напитками. Нет, алкоголь я совсем не презираю. Белое шампанское брют, красное сухое мерло урожая какого-то-там-самого-солнечногогода, молодое божоле в третий вторник ноября, пиво — ммм! — темное, бочковое, непастеризованное. Употреблять охлажденным вместе с мужем и отварными креветками.
А что же я тогда использую для еды? Да знаете ли, все остальное: натуральное мясо, рыбу, цыплят, морских гадов, молочные продукты с маленьким сроком годности, нормальные овощи и фрукты, макароны из муки твердых сортов пшеницы, растительное и сливочное масло, шоколад.
Я люблю варить супы, строгать разнообразные сложные салаты, заправляемые оливковым маслом (майонез — только для священного новогоднего оливье), придумывать многокомпонентные запеканки.
Вообще предпочитаю запеченную пищу жареной.
По закону жанра здесь нужно привести пример, как роскошно и свежо я выгляжу, как буквально на днях один прекрасный молодой человек, увидев меня с дочерью, сказал, что я удивительно похожа на свою младшую сестру. Нужно красиво и убедительно соврать.
Но не буду.
От города до усадьбы далеко: восемьдесят два километра по шоссе. Небо низкое, в темных обрывках туч, и озеро, тянущееся узкой лентой вдоль дороги, унылого мышиного цвета. Не грустят лишь сороки, забавные неугомонные птицы. Расправляют хвосты веером и фланируют с ветки на ветку, с одной стороны дороги на другую. Их черно-белый наряд подходит сегодняшнему бесцветному дню.
— Знаешь, когда я была маленькая, то верила: если твой путь перелетает сорока, нужно загадывать желание, — раскрываю я дочке свой детский секрет.