— Лоуренс, дружище, наконец-то ты до меня добрался! Проклятые телефоны не дают общаться как положено близким людям.
Лоуренсу Монду при каждой встрече с Доулингом хотелось спрятать улыбку. И не удавалось. Доулинг восхищал его жизненной энергией, кипящей, высекающей искры житейских радостей и в то же время совсем не вяжущейся с его внешней мягкостью. От Лоуренса, однако, не укрылось пристальное желание бывшего коллеги угадать, что привело сюда Монда, не баловавшего полицейское управление своими посещениями.
— Сэм, — Монд взял себя в руки и сразу перешел на серьезный тон, — мне, похоже, понадобится твоя помощь.
— Помощь? Лоу, я надеюсь, ты не сомневаешься, что получишь ее?
— Конечно нет. Но, видишь ли, должен сознаться, я тебя крепко подвел.
— Ты? Меня? — Доулинг расплылся в улыбке так, словно хотел продемонстрировать все свои прекрасные зубы сразу недоверчивому дантисту.
— Подожди, послушай меня…
— Давай. Я — весь внимание.
— Завтра я должен встретить в аэропорту того самого следователя, с которым мы разматывали историю, связанную с шале.
— Ага, разматывали, — отметил для себя Доулинг.
— Но дело в том, что, по сведениям, полученным мной из Детройта, скорее всего здесь его будут встречать не самые сговорчивые ребята из ФБР.
— Ну, естественно, не самые, — прокомментировал его слова Сэм. — Так, так. Дай подумать. Это что же получается? Получается, что ты у них из-под носа увел человека, на котором они, можно сказать, уже поставили крест?
— Примерно так.
— Когда я привыкну к твоим выходкам, старина? Никогда. Ай да Монд! И заметь, Рудольф ничего мне на этот счет не сказал. И здесь узнаю твой почерк. Ладно. Об этом я еще подумаю. Однако на кой черт он тебе понадобился, этот смертник?
— Видишь ли, во-первых, все дело он распутал сам…
— Разумеется… Но в твоем присутствии. Тут бы и любой распутал.
— Раньше, Сэм, значительно раньше.
— Брось. Не верю.
— И тем не менее это так. Когда я туда добрался, следствие фактически заканчивалось. Оставалось только ткнуть пальцем в того, кого надо было брать.
— Чего ж он не ткнул?
— Представь себе, ткнул.
Доулинг крякнул, досадуя на то, что не самый умный вопрос сорвался с языка.
— Ну а во-вторых, — Лоуренс очень серьезно посмотрел на Доулинга, — у меня сложилось впечатление, что этот человек нам нужен.
— Нам? — переспросил Доулинг. — То есть и тебе, и мне? — Он не скрывал удивления.
— Да, — настойчиво повторил Монд. — Есть профессионалы, которыми рождаются.
Дальше Доулинга ни в чем не надо было убеждать. Он отлично знал, что и его самого Лоуренс Монд ценит не за службистское прилежание, а за некие другие качества, позволившие ему, Доулингу, сделать не просто хорошую карьеру, а числиться в ряду лучших специалистов полицейского ведомства.