Главное, нет прессы, отметил Доулинг. Значит, слухи об убийстве не достигли еще ушей вездесущего Арри Хьюза. А иначе здесь бы уже кишел настоящий муравейник, черт бы их всех побрал!..
Доулинг заставил себя выйти из машины нарочито медленно, сразу же стараясь охватить всю печальную панораму взглядом. Каждый раз, когда он выезжал на место, именно этот, самый первый, как бы даже немного лениво скользящий взгляд, не просто фиксировал обстановку, как телекамера, но скорее задавал темп расследованию. Неповоротливый только внешне, комиссар полиции был человеком точного обдуманного расчета, отсекающего любую суету и спешку. В данном случае он увидел не только своих людей — несколько патрульных машин, две «скорых», передвижную лабораторию, трасолога, двух фотографов, ловко орудующих портативными «полароидами», позволяющими через пять-семь минут получить без пленки и реактивов качественные цветные снимки, — он увидел и черную от прошедшего ливня землю, и сочные красные крыши многочисленных дворовых пристроек Бэдфулов, и изумрудную зелень кустов, газона… И на этом контрастном фоне — ослепительную белизну носилок, приготовленных к отправке и стоящих сейчас на земле, возле чугунной ограды замка. Серебристые простыни, будто снизошедшие с небес крылья большого ангела, чуть свисая, прикрывали тела.
Доулинга встретил инспектор Инклав. Вместе они подошли к носилкам. Инклав поочередно откинул простыни, комиссар полиции бегло глянул на лица мертвых: у обоих точно посередине лба чернели маленькие пулевые отверстия.
— Почерк мастера, шеф, — сказал Инклав, снова опуская на лица простыни. — Кто бы ни был этот молодчик, не хотел бы я сейчас оказаться у него на мушке.
— Личность женщины установлена? — спросил Доулинг.
— Судя по визитной карточке — Эмма Хартли. Манекенщица лондонского шляпного ателье мадам Мариэлы Джексон. Это же имя, Хартли, стоит в страховом свидетельстве. Возраст — двадцать четыре года. В сумочке — обычный женский набор плюс билет на семичасовой, курьерский, от Лондона, шеф.
— Я хочу взглянуть, как все было, — сказал Доулинг. — С самого начала. Фотографии готовы?
— Готовы, шеф.
Инклав окликнул одного из фотографов, тот подошел и передал Доулингу плотную пачку фотографий. Доулинг стал внимательно их рассматривать. Юный Бэдфул лежал на спине на своей земле, то есть в том месте, где его и настигла пуля. Эмма Хартли, тоже на спине, лежала на тротуаре, с той стороны ограды. Судя по сломанным ногтям на длинных изящных пальцах, она еще пыталась подняться или, может, попросту отползти за дерево, но это была агония. Выходных пулевых отверстий на затылках убитых фотографии не фиксировали.