— Это не она, это оно. Невозможно угадать, что у него на уме. Поехали, пока оно не передумало.
Отщелкнулись магнитные захваты, сопла двигателей развернулись в стартовую позицию, и старенький воздушный корабль, отделившись от причала, нерешительно поплыл в ночь, задев по дороге краешком пропеллера стену ангара. Сталкер вышел на посадочную полосу и смотрел, как «Дженни» удаляется от Разбойничьего Насеста, уходя в туман, прежде чем ракетные батареи Зеленой Грозы успели сообразить, друг это или враг. И снова странное полувоспоминание мелькнуло, подобно мотыльку, в уме Сталкера — однажды рожденный Том склоняется над нею, стоя на коленях в снегу, и кричит:
— Мисс Фанг! Это несправедливо! Он специально ждал, когда тебя ослепят!
Чудовище ощутило мимолетное удовлетворение, как будто только что вернуло какой-то долг.
— Куда теперь? — спросил Том, когда Разбойничий Насест остался позади, в тумане, и он достаточно успокоился, чтобы заговорить.
— На северо-запад, — ответила Эстер. — Анкоридж. Я должна туда вернуться. Случилась ужасная вещь.
— Пеннироял! — догадался Том. — Я знаю. Я все сообразил как раз перед тем, как меня увезли из города. Не успел никому рассказать. Ты была права. Надо было мне тебя послушать.
— Пеннироял? — Эстер смотрела на Тома, как будто он вдруг заговорил на непонятном для нее языке. Девушка покачала головой. — Архангельск напал на их след.
— О, великий Куирк! — прошептал Том. — Ты уверена? Но как Архангельск мог узнать, куда направляется Анкоридж?
Эстер молча взялась за штурвал и зафиксировала курс на север-северо-восток. Затем повернулась, спрятав руки за спину, схватившись за край пульта управления с такой силой, что самой стало больно.
— Я видела, как ты целовался с Фрейей… И я…
Я…
Паузы между ее словами застывали холодными льдинками. Она хотела рассказать ему правду, честно, хотела, но, когда посмотрела на его бледное, исцарапанное, испуганное лицо, поняла, что не сможет.
— Эт, прости меня, — внезапно сказал он.
— Это неважно, — сказала она. — То есть, я хотела сказать — и ты меня прости.
— Что мы будем делать?
— По поводу Анкориджа?
— Им нельзя двигаться дальше, если впереди только Мертвый континент, и поворачивать назад тоже нельзя, если за ними гонится Архангельск.
— Я ничего не знаю, — сказала Эстер. — Давай сначала доберемся до них, а там что-нибудь придумаем.
— Но что? — начал было Том, но не закончил вопроса, потому что Эстер взяла его лицо в ладони и принялась целовать.
Звук моторов «Дженни Ганивер» становился все тише и тише. В конце концов даже чуткие уши Сталкера перестали его различать. Тогда он переключил свои глаза на инфракрасный диапазон и вернулся в ангар. Отрубленная рука Сатии быстро остывала, но тело еще давало размытое пятно тепла. Сталкер прошел туда, где она лежала, поднял ее за волосы и встряхнул. Она очнулась и застонала.