Ответить на такой вопрос нелегко, и мне хотелось бы, чтобы она никогда не додумалась до него. Но как помочь ребенку развить свои таланты, если сразу скажешь, что он
уже создал нечто гениальное?
Похоже, что, сосредоточиваясь исключительно на счастье наших детей и не позволяя им испытывать разочарование или нечто столь же негативное, мы закладываем фундамент для будущих разочарований во взрослой жизни. Наши дети просто не умеют самостоятельно справляться с болью и страданием. Кроме того, они преисполняются чувством вины за то, что не могут всегда чувствовать себя прекрасно! Они же обязаны! У них же такие удивительные родители (читай: самоотверженные мученики)!
Современные американские родители просто не понимают, где провести границу. Многие даже не понимают, что граница должна быть.
Моя подруга-врач Эйлин недавно рассказала мне историю, от которой я буквально похолодела. Я поняла, насколько скользким может быть этот путь. К Эйлин обратилась пациентка средних лет. Во время приема у женщины зазвонил телефон. Она извинилась, сказала, что это важно, и приняла звонок. И Эйлин пришлось выслушивать, как ее пациентка пытается утешить свою тридцатилетнюю дочь-адвоката, которая расстроилась из-за того, что в новой юридической фирме, куда она устроилась на работу, ей за что-то сделали выговор. Когда эта же пациентка пришла на прием в следующий раз, Эйлин узнала, что дочь-адвоката уволили – не за плохую работу, а за то, что ее мать позвонила главному партнеру, совершенно незнакомому ей человеку, и отчитала его за плохое отношение к дочери. Разве может быть сигнал более понятным? Перережьте пуповину!
Конечно, это нелегко. Я знаю, о чем говорю. Не так давно Уну исключили из группы одноклассниц, причем некоторые из них раньше были ее близкими подругами (если так можно сказать о детях детсадовского возраста). Как-то вечером, когда я ее купала, у Уны градом полились слезы: «Аннабел, Сара и Эвелина не хотят со мной играть! Они хотят играть сами по себе! А Аннабел назвала меня надоедой!»
Меган, мать Сары, – моя давняя подруга, и моим первым побуждением было немедленно ей позвонить. Я чуть было не сказала: «Не волнуйся, дорогая! Я позвоню Меган, и мы с этим разберемся!» Но тут я опомнилась. Вряд ли подобным поведением я окажу дочери хорошую услугу – меньше всего ей нужно, чтобы матери заставляли девочек дружить с ней. К сожалению, в жизни случаются черные полосы – на войне как на войне.
Уна привыкла к тому, что все ее проблемы решали я или ее отец. Она хотела и даже ждала, что я позвоню Меган, но я проявила характер. Это было непросто для нас обеих, но, в конце концов, нам стало лучше. Уна заставила себя поискать других друзей и поняла, что, когда что-то идет не так, как запланировано, это еще не конец света. Я сумела чуть-чуть отстраниться от социальной жизни моей обожаемой дочери (честно говоря, мне больно даже писать это предложение!). Все получилось очень по-французски.