— Паша, мы с тобой почти не видимся, — с обидой сказал однажды Андрюха, когда я, наконец, пришёл на какую-то лекцию. — Что с тобой происходит?
— А ты чего перестал к нам ходить?
— Так там же эта… жена…
Я чувствовал, что Паша почему-то не нравится Андрюхе.
— Ну, пока ещё не жена… — начал я.
— Да дело не в этом. Просто с тех пор, как Паша у вас поселилась, ты стал совсем другой.
— Какой?
— Не знаю, как сказать… Зависимый!
— Ну и словечко! — засмеялся я.
— Она тебя как будто чем-то опоила, — высказал опасение Андрюха.
— Да брось ты! — возразил я. — Просто мы любим друг друга.
— Оба? — задал странный вопрос Андрюха.
— Не понял… — сказал я удивлённо.
— Всё! Забыли! — торопливо перебил меня Андрюха. — Закрыли тему.
— Ну, так и приходи в любое время, как прежде, — сказал я.
— Нет, давай лучше встречаться на нейтральной территории.
И мы зачастили к пивному ларьку или в наше любимое кафе, где можно было без затей выпить по два-три бокала вина. Паша, уловив запах спиртного, недовольно хмурилась и говорила:
— Опять встречался со своим дружком? А если сопьёшься?
— Не сопьюсь, я крепкий.
— У тебя голос садится. Ты не замечаешь?
— И ты с тем же! — воскликнул я, вспомнив слова Лили, которая тоже на это намекнула.
— А что, тебе уже говорили об этом? Смотри, как бы не было у тебя неприятностей в ансамбле.
— Накаркаешь! — грубо оборвал я, а Паша недовольно глянула на меня и ушла на кухню.
До сессии оставалось три недели. Ко мне подошёл наш очкарик староста:
— Слушай, Павел, у тебя столько прогулов и невыполненных работ… Да ты ни одного реферата не сдал! Тебя могут не допустить до сессии.
— Раньше тоже так было, но допускали же! — возразил я.
— То раньше, а теперь требования повысились. Всё-таки второй курс…
— Ну и что ты предлагаешь?
Староста помялся, а потом сказал:
— Из-за таких вот, как ты, придётся дань собирать… на нужды деканата.
В прошлом году и в зимнюю сессию я в этом не участвовал — успешному солисту ансамбля многое прощалось. Но на этот раз у меня действительно положение аховское. С этими мыслями я пошёл встречать Пашу. Она стояла в дальнем конце коридора у окна с одним из парней с её курса, который, по моему мнению, слишком тесно прижимал Пашу к стенке. Мне это было неприятно, и я громко кашлянул. Паша метнула на меня быстрый взгляд и, отодвинувшись от парня, неловко соврала:
— Мы тут одну формулу разбираем…
— Ладно, потом разберёте, — сдержанно сказал я, но меня уязвило то, что она своей ложью хотела что-то скрыть.
— У тебя сегодня репетиция, — напомнила Паша, направляясь ко мне.
— Пойдёшь со мной?