Я ощутил безудержное возбуждение и провел дорожку из коротких поцелуев к ее пышной груди. Ласкал соски поочердно, упиваясь агонией страсти, что накрывала волнами наслаждения.
Вдруг Нирель отстранилась, и я застыл в недоумении. Она улыбнулась и заключила мое лицо в ладони, пригивая его к своим губам, порывисто выдыхая слова:
– Ты вся моя жизнь, Кирон. Обещай, что будешь верен мне всегда.
– Обещаю, – шепнул я. – Я люблю тебя больше жизни. Мое сердце принадлежит только тебе.
Она впилась в губы требовательным поцелуем и обвила мою шею руками. От сладости губ почти опьянел, не в силах насытиться вкусом. Язак проник внутрь ее рта, исследуя, завоевывая, подкрепляя свою право на обладание. Я обхватил ее талию и поднял Нирель с постели. Закружил в подобии танца под музыку, что доносилась из приоткрытого окна. Она оплела меня ногами, касаясь чревом моей сгорающей от желания плоти.
Я вновь уложил ее на кровать и навис сверху. Не сводя с нее взгляда, начал томно входить во влажное нутро. Нирель зажмурилась и задержала дыхание. Открыла глаза только тогда, когда я вошел до упора. Она льнула ко мне всем телом, упираясь упругой грудью в мой торс. Два нежных толчка и я уже был готов достигнуть пика возбуждения, но сдерживал себя, страясь доставить ей удовольствие.
Нирель призывно увеличивала темп, исторгая громкие стоны. Она впивалась в мою спину ногтями и выдыхала слова любви, погружая меня в мир абсолютной страсти и наслаждения. Оплетала ногами мои ягодицы и выгибалась вперед, стараясь до невозможности близко прильнуть к моему телу, вобрать в себя всю мощь моей плоти.
Член болезненно набух, и казалось, скоро взорвется от невероятной одержимости, доводящей до сумасшествия. Я не смог сдержать рычания, впиваясь губами в ее шею. Ласкал грудь и изгибы тела, опуская руку к трепещущему бугорку страсти. Начал двигаться внутри неистово быстро, приподнимаясь, открывая перед собой ее соблазнительные формы, ощупывая те участки лона, что остались без внимания.
Нирель уже кричала, хватая ртом воздух. А когда она выкрикнула мое имя, я излился в нее бурно и резко. Почувствовал небывалую легкость во всем теле. До дрожи прижал Нирель к себе и шептал, что никогда не отпущу.
И только когда огонь дикого вожделения утих, Нирель поднялась с кровати, взяла со стола нож и отрезала прядь своих волос. Открыла дверь и положила ее на порог, а потом обернулась, обворожительно улыбнулась и проговорила:
– Теперь я полностью принадлежу тебе, муж мой.
***
Волшебная брачная ночь разделила нашу жизнь напополам. Подвела черту, за которой осталась вся грязь и ужас того, что мы пережили. Она удвоила наше счастье, ведь через девять месяцев Нирель подарила мне дочь.