— И расскажу, и покажу, и запишу с собой для памяти.
— С собой? — В ее ярких, янтарно-солнечных глазах запрыгали веселые огоньки. — Надеюсь, их не очень много? Никогда в жизни не ездила на мотоцикле!
* * *
К дому на проезде от Кривогородской улицы к Чертановской Денис подвез ее только в девять часов вечера, опустил подножку, помог сойти на тротуар.
— А это было здорово! — Она сняла шлем и тряхнула головой. — Страшно, но быстро.
— В наших пробках страшнее на четырех колесах оказаться, а не на двух. Через пару часов стояния на стену от бессилия начинаешь лезть.
Он попытался ее обнять, но Аривжа мигом отодвинулась, помотала головой:
— Нет, так нельзя!
— А как можно? — опустил руки молодой человек.
— С тобой было очень интересно, — вежливо сказала она. — Спасибо.
Девушка резко приблизилась, коснулась его щеки сухими и горячими губами, развернулась и кинулась прочь…
И на рассвете, в восемь утра, Тумарин опять стоял на том же самом месте, где они расстались. Только теперь предусмотрительно прихватил второй шлем.
Девушка появилась почти сразу, подбежала и опять остановилась в двух шагах, опустив глаза:
— Прости, Денис. Я случайно. Совсем забыла. С тобой было так интересно, что я и не вспомнила.
— Я тоже, — ответил он и протянул шлем: — Едем?
Только высадив Аривжу возле Академии углерода и осторожно сняв с нее шлем, Денис развел руками:
— Хотелось бы забыть снова, но сегодня он мне может понадобиться. Работа. Вскоре наверняка начнут звонить.
Девушка кивнула, открыла сумку, наклонила перед молодым человеком:
— Выбирай сам. Который твой?
Тумарин вытянул первый попавшийся, снял блокировку, открыл адресную книгу. Увидев незнакомые имена, вбил свой номер, нажал кнопку вызова. В сумке заиграла финская полька. Аривжа заглянула внутрь с удивлением:
— А почему не куранты?
— Это мой. — Денис поменял аппараты местами. — Чтобы тебя в памяти сохранить.
— Не меня, а номер, — поправила она, до упора вытягивая закрывающий сумку шнурок, и вполне серьезно закончила: — Меня нужно хранить иначе.
Прежде чем молодой человек догадался, что ответить, она быстро коснулась губами его щеки и заспешила ко входу. Тумарин, сев на седло, провожал ее взглядом, пока Аривжа не скрылась в дверях.
— Ей, русский, ты зачем к нашим женщинам пристаешь? — остановился рядом парень в выпущенной поверх свободных джинсов рубахе из толстой фланели, своей смуглостью и острым лицом чем-то похожий на Аривжу. — Не ходи здесь больше! Не то плохо тебе совсем будет!
— Посмотри на меня, чмо, — лениво ответил Тумарин. — Посмотри на мой мотоцикл. У него одно колесо стоит больше, нежели ты со своим аулом вместе взятые. Будешь бухтеть — позову обученных людей, заплачу сотку баксов, они тебе ноги выдернут и в пасть засунут.