— Тогда ладно… Что с Егор Антонычем?
— Дышит. Руки-ноги на месте, что странно. Не оторвало. Видно, рычаг газа он перед стартом все-таки отпустил. За штурвал по привычке взялся.
— Нужно его тоже в чувство привести.
— Не нужно! — забеспокоился Сизарь. — У него видал, какие кулаки? Может, на всякий случай, связать?
— Совсем сбрендил? У тебя что, есть другой пилот?
— А давай пряжку скрепкой заклиним? Чтобы от кресла оторваться не мог?
— Леха, смотри! — Денис внезапно увидел за иллюминатором покрытый длинными белыми нитями, голубой шар. — Леха, это ведь Земля! Смотри, правда Земля!
Он попытался приблизиться к окну, но только бессильно замахал в воздухе руками, не дотягиваясь ни до единого предмета. Сизарь, уже успевший немного освоиться, ухватился за спинку одного кресла, другого, за подлокотник, подплыл к самому стеклу, с минуту наслаждался видом, потом толкнулся, перелетел к другому окну, к третьему…
— Ты чего? — Денис, подрыгавшись, дотянулся ногой до потолка, брыкнулся — и крепко вцепился в свое кресло.
— Смотрю, где Луна. Она ведь, думаю, правил кораблевождения соблюдать не станет. Типа: «береги правый борт». Впечатается в бочину со всего хода и «здрасьте» не скажет. Мы ведь, кажись, где-то на ее орбите.
— А сами отвернуть что, не успеем?
— А фиг его знает… Двиглу после предельного перегрева не меньше суток нужно остывать. Система безопасности включить не позволит. Ее не обманешь, сам делал.
— Убить тебя мало, Сизарь!
— Да ладно тебе, Дениска. У нас пять суток автономности по воздуху и две бутылки лимонада. Так что любуйся неземной красотой — когда еще такая возможность представится? Правда, Марса обещать не стану. Топлива нам до него еще хватит, а вот кислорода — нет.
— Сухой паек, надо понимать, вы уже слямзили? — От этого известия Тумарину сразу захотелось есть.
— Да кто же думал, что мы больше пары часов в стратосфере проведем! Мы же хотели туда, обратно — и привет.
— Буди Егора Антоновича, моторист!
— Зачем, Дениска? Раньше, чем через двадцать часов, он все равно ничего сделать не сможет. Пусть отдохнет.
Пилот застонал, шевельнулся. Протяжно и витиевато выругался.
— Тащи аптечку с наркотиками, — посоветовал Тумарин.
— Ага… — Сизарь оттолкнулся от иллюминатора, но не рассчитал, взлетел спиной к потолку, отрикошетировал в угол между стенкой и полом, скребнул ногтями пластиковые плиты, взлетел снова, врезался в спинку, извернулся и ухватился за подлоконник. — Етишкин кот!
— Где мы?! — перестав стонать и ругаться, резко спросил Егор Антонович.
— У нас… У меня случилась маленькая техническая накладка. Но я ее уже исправил! — торопливо отчитался Сизарь. — Пока еще мы идем куда-то наверх со скоростью сорок тысяч километров в час. Геостационар проскочили, пока были без сознания, лунную орбиту в нижней ее части пересечем часов через пять.