Дождинки стучали все настойчивее и громче. Я открыл глаза и понял: кто-то бросает мелкие камушки в оконное стекло.
— Вставай, соня! — донесся до меня голос Зойки. — Хватит дрыхнуть. Уже десять утра.
Мне совершенно не понравилось, что она решает за меня, сколько мне спать, и потому я с недовольным видом открыл окно:
— Ну, чего тебе?
— Поговорить, — Зойка выглядела озабоченной. — Очень надо!
— Поспать не дают, — я постарался придать голосу сердитости. — То ночью переполох устраивают, то утром в окна барабанят. Что у тебя такого случилось, чтоб человека покоя лишать?
— Тихо ты! — прикрикнула Зойка. — На всю улицу базлаешь.
— А что я такого особенного говорю, — удивился я, — никаких секретов вроде не выдаю.
Зойка попросила меня выйти к калитке, и как мне ни хотелось, а пришлось надевать шаровары и тащиться на улицу. Заговорщически округляя глаза, одноклассница перегнулась через калитку и зашептала:
— Ты узнал, кто в овраге ночью был?
— Ну, узнал. Иван там был.
— А он говорил, кого видел там?
— Не только видел, но и пострадал, — ухмыльнулся я. — Лазит ночами, где не надо.
Зойка ойкнула.
— Чего ты ойкаешь? И вообще, откуда ты знаешь о происшествии?
— Да не лазила она где не надо, — с жаром зашептала Зойка. — Она хотела на озере покупаться, только и всего.
— Кто она? — не понял я.
— Кто-кто! — Зойка рассердилась. — Сам знаешь, кто — Ольга!
Я присвистнул, сообразив наконец, что речь идет о Зойкиной двоюродной сестрице, которую среди ночи потянуло на романтику. Но откуда она знает про озеро и почему не побоялась пойти туда одна?
— Мишка во всем виноват, — объяснила Зойка. — Он так расписал прелести купания под звездами, что Ольге захотелось почувствовать себя русалкой. К тому же сейчас чилимы поспевают, а Ольга никогда водяных орехов не пробовала — Миша пообещал ей насобирать их на озере.
— Во дает! — только и вымолвил я, пораженный, можно сказать, в самое сердце. Неужели у них в городе такая мода: только познакомиться — и сразу ночные купания, то да се, с почти незнакомым-то парнем?!
— Мишка, наверное, проспал, — продолжала Зоя. — По крайней мере никто Олю не ждал. Назад она решила спрямить дорогу — пошла через овраг, а там какой-то тип в темноте бродит и сразу к ней: «Время есть?». Ольга решила, что он к ней пристает, ну и двинула ему…
— Ничего себе! — снова поразился я, хотя прекрасно знал из объяснений Ивана, что и как в овраге произошло. До меня, наконец, дошло, что Ольга не робкого десятка: если что ей покажется не так, то долго не думает — двинула, куда надо, и дай Бог ноги, пока обидчик не опомнился. Но Иван-то, судя по всему, и не думал к ней приставать. С чего она вдруг решила, что у него дурные намерения? Значит, когда Ольга рассказывала про особый приемчик, она имела в виду, так сказать, не теорию. Она уже применяла его на практике и прежде, если так ловко управилась со здоровым мужиком в овраге.