Латрон ответил не сразу. Сколько он слышал, островитяне на корабли постоянные команды брали только из своих. Если набирают чужаков, значит, гернийцы основательно их потрепали, иначе не доползут они обратно. И только на лижайший рейс. А что потом – неясно. Может, и продадут. Работорговлей никто не брезгует.
Но не это останавливало Латрона.
– Уж не знаю, что тебе хозяин здешний про меня врал, – он обращался не к Будзигу, а прямо к штурману, – а только носило меня много где, но только пешком или на коне. На кораблях никогда я не ходил. И пользы там от меня никакой не будет.
– Наши предки тоже не ходили. А то что моряк из тебя никакой, так от тебя того и не требуется. На корабле сейчас стрелки нужны, их-то, по большей части, гернийцы в бою и положили, – сказал Техом, глядя прямо в глаза собеседнику.
Вот оно что. Самая опасная эта должность, потому на нее и чужак сгодится. И Техом этого не скрывает. Потому что опасность – это вроде приманки для некоторых людей. И раньше бы Латрон на нее повелся. И этот разговор… он как-то напомнил, зачем Латрон сюда пришел. Он же лук выбирал, когда Будзиг позвал его. Как угадал, право.
Внезапно он разозлился. На слабо, значит, берут? За щенка сопливого держат? Сказали мальчику «Там опасно», и он побежал. А вот хрен вам! Латрон с трудом сдержался, чтоб не высказать это вслух. Но сдержался. Если б высказал, и впрямь показал бы себя сопляком.
– Заманчиво, конечно, – сказал он. – Посмотрел бы я на эти острова… Только не так уж я сейчас не при делах, старина Будзиг. Может статься, в других краях я понадоблюсь.
Если кто-то из них скажет, что струсил, мол, – дам по роже, и будь что будет, подумал он. Со злобой подумал, потому что ощутил в этот миг – предложение и впрямь заманчивое, и ему хочется увидеть далекие южные острова.
Заеду в челюсть, и плевать, что их двое, и еще приказчик за дверью, а этот Техом всяко покрепче меня…
Но Техом не стал ни убеждать, ни насмехаться. Только покачал головой.
– Как знаешь, парень. «Виверна» не завтра уходит, если передумаешь, скажи Будзигу.
Латрон успокоился так же быстро, как и разозлился. Но решил, что оружие сейчас выбирать не станет.
– Ладно, на том и разойдемся. Спасибо за пиво и компанию хорошую. Эй, Будзиг, я к тебе еще зайду.
Он поднялся и вышел. Торговец, явно недовольный тем, как завершился разговор, хотел было его окликнуть, но Техом остановил его.
Может, они еще увидятся, а может, и нет. Пусть идет своей дорогой.
Все степняки – и некоторые потомки степняков – знают: человек рождается вновь и вновь и наследует душу своего прежнего воплощения. Но иногда бывает, что душа между рождениями затеряется где-то между мирами. И тот, кто ее не получил, обречен странствовать, ибо пустота внутри гонит его в путь сильнее, чем голод – охотника на ловлю. Нельзя его останавливать. Великое преступление – мешать гохараю искать свою душу.