– Ты не имеешь права меня удерживать!
– Имею. И буду. Сегодня никто никуда не поедет.
Тисса подозревала, что, даже случись ей приказать открыть ворота, что было бы полнейшим безумием, Седрик не подчинится. Вероятно, он уже отказал и Долэг, и Шарлотте – этот отказ переродится в очередную ссору, которые в последнее время случались все чаще – поэтому Долэг и явилась.
– Сейчас ты отправишься в большой зал и найдешь себе там занятие.
– Какое? – Стек постукивает по голенищу сапога, и этот мерный звук вновь беспокоит Шанталь.
– Любое. – Тисса пытается говорить ровно, но еще немного, и она расплачется. – Шитье. Вышивание. Книгу. Лото… что угодно.
– И сколько мне там сидеть?
– Столько, сколько понадобится.
Возможно, ничего страшного не произойдет, но лучше подготовиться к худшему. В старых легендах темнота рождает чудовищ.
– Долэг, пожалуйста, не спорь со мной. Только не сегодня! Я умоляю.
Потому что у Тиссы почти не осталось сил, а сделать надо многое.
– Пожалуйста, хоть раз сделай так, как я прошу.
– Иначе что?
– Иначе мне придется посадить тебя под замок.
Почему-то вспомнилась та холодная комната в замке, книга, слова которой казались несправедливыми, обидными, замерзшие пальцы и перо, из них выскальзывающее.
Нельзя так поступать с Долэг…
Но если ее не остановить, она навредит себе же. Сделает что-то, о чем будет жалеть, потом, позже, когда убедится, что вовсе не так взросла, как сама себе думает.
– Ты совсем сбрендила. – Долэг смотрела с какой-то жалостью, от которой в горле появился ком. – Правильно Шарлотта говорит, что ты в клушу превратилась.
– В кого?
– В клушу. Только и делаешь, что мечешься, квохчешь… вот Урфин от тебя и сбежал.
Он не сбежал. Ушел. И не по собственному желанию, а потому что должен был.
– А если еще не совсем сбежал, то скоро.
– Ты слишком много общаешься с Шарлоттой.
А Шарлотта слишком много говорит. И раньше болтовня ее казалась Тиссе милой, легкой, а внимание к Долэг – дружеской услугой, потому что у самой Тиссы совершенно не оставалось времени.
Конечно, Долэг не со зла…
– Ну не с тобой же. – Долэг скорчила рожицу. – Тебе же вечно некогда…
Она просто не понимает, что у Тиссы бездна дел. Есть Ласточкино гнездо и люди, в нем обитающие, есть тысяча мелких проблем, которые возникают ежедневно и ежечасно. Есть Шанталь, и ее не оставишь надолго…
…и Урфин вот ушел.
– Это не только Шарлотта. Все так думают.
– Хорошо. – Тисса заставила себя улыбнуться. – Все могут думать, что им заблагорассудится. Лучше, если в большом зале. Передай, что у них есть полчаса.
Долэг выбежала, громко хлопнув дверью.