– Опять плохо?
Всегда плохо, но сейчас почти уже хорошо.
– Ребенок…
Она расстегнула камзол и помогла выпутаться из рукавов, которые вдруг стали тесными.
– …я когда-нибудь говорил тебе, что ты сокровище? И что я тебя люблю до безумия?
Рубашку он сам стягивает. А вот со шнуровкой корсета не справится. Но Тисса приходит на помощь.
– И не скажу… вот такая я сволочь.
– Лежи.
На ковре лежать хорошо, приятно. И запах мази, оставленной Кайя, не раздражает ничуть. Мазь едкая и шкуру в очередной раз сожжет, но от нее станет легче. А завтра он попробует снять корсет. Ненадолго. Минут десять для начала…
– Леди Нэндэг говорит, что мужчины никогда не взрослеют. Они до самой смерти остаются вредными мальчишками.
– Не верь ей. Она меня не любит.
– Зато я тебя люблю.
– Сильно?
– Очень. – Тисса поцеловала его в висок.
Но от укола это не спасло. Опять огня плеснули в кровь. И Урфин сжал зубы, чтобы не зарычать.
– Потерпи.
На него набросили покрывало. Нет, все-таки хорошо лежать… ковер мягкий, а пол твердый. В итоге – полная гармония. И Тисса рядом.
– Спой, – попросил Урфин. – Про Биннори… я помню, как ты пела.
В старинном доме над водой,
Биннори, о Биннори…
Урфин закрыл глаза. Он чувствовал себя старым, разбитым и при этом счастливым…
В нору Юго вернулся раньше обычного.
Последние дни требовали его постоянного присутствия, а сейчас и вовсе пришлось задержаться на три дня. Нечеловеческая работоспособность рыжего мешала собственным планам Юго. И он немного беспокоился за девчонку.
Сбежит?
Юго не стал ее связывать и запирать. Оставил воду, хлеб и запас свечей. Велел сидеть тихо… она была послушной девочкой. Упрямой. И старательной. Терпеливой. Ответственной.
Чтобы он вот так когда-то сам ломал собственное тело, раз за разом повторяя упражнения? Дотошно. Медленно. Сжав зубы и побелев от напряжения? Превозмогая боль в мышцах и то незабываемое ощущение натянутых до предела сухожилий? Когда еще немного и кости с хрустом разойдутся?
Она занималась, даже когда думала, что Юго уходил. Вставала напротив стены, закрывала глаза, вдыхала глубоко-глубоко, словно смиряясь с тем, что предстоит, и начинала повторять аркан за арканом.
И ведь получалось же.
Жаль, если сбежит.
Но если сбежит, Юго не станет ее искать. Пусть себе… в городе хватает ничейных детей, другую подберет. Или другого. Рыжий разрешил.
Рыжий предложил взять несколько учеников. И помощников… и кого Юго сочтет нужным, главное, чтобы работа делалась, а работы ныне всем хватит.
И все-таки он нашел время вернуться, заранее смирившись с неизбежным.
Сэйл спала, зарывшись в кучу тряпья, и плакала. Худенькие плечики вздрагивали, по грязной щеке ползли слезы, а кулачки прижались ко рту. Губы искусала до крови.