Что, если их с Широ последний поцелуй уже случился?..
Вопрос разметал ее мысли, и она коснулась воды подбородком. С тех пор, как Эми поцеловала Широ у сада, в снегу, прошло всего четыре дня – всего четыре дня, как она поняла, что влюблена в него.
Эми запрокинула голову. Она влюблена в ёкая… который, вдобавок, еще и куницуками. Он бессмертен, хоть и не помнит свое прошлое. Ей оставалось лишь несколько недель, а он мог жить вечно. Любовь между ними невозможна, обречена на трагический конец. И Широ останется со своей скорбью один на один.
Мысль об этом раздирала Эми изнутри. Именно эта боль и заставила ее сбежать из комнаты. Зачем напоминать Широ о неизбежном?
Скоро – возможно, даже прежде, чем она исчезнет, – вернутся его воспоминания, и место Широ займет Инари, стерев ее игривого кицунэ. Аматэрасу показала ей Инари из прошлого. Пусть они с Широ и были во многом схожи, в озорстве Инари проскальзывали острые грани, в улыбке читалась хищность. И под всем этим скрывалось ожесточенное сердце изо льда, совсем не подходящее богу огня.
Эми провела пальцами по воде и шумно выдохнула. Лишь мельком увидев Инари, она сделала о нем массу выводов, однако все еще была уверена: он не станет испытывать к ней те же чувства, что и Широ. Это немного утешало: даже если Широ и будет горевать о ее утрате, то Инари – нет. Как столь древнее бессмертное существо вообще могло полюбить человека?
Поникнув, она опустила голову на каменный бортик. Осталось три недели. Прежде, чем мысли неминуемо обрели еще более мрачный характер, Эми очистила разум. Впервые за долго время она погрузилась в привычное медитативное состояние, которое отрабатывала с детства. Мысли утихли, сердце замедлило бег, и она расслабилась.
Раздался громкий всплеск – и Эми подскочила на месте, распахнув глаза.
На ступенях стояла обнаженная женщина. Она мигнула большими золотистыми глазами и навострила пепельно-каштановые ушки, торчащие из ниспадающих до плеч волос. За ее спиной дернулась длинный пушистый хвост.
Отпрянув, Эми съежилась и поспешно прикрыла метку камигакари ладонями. Именно эта женщина-ёкай обсуждала с подругами, не отдать ли Эми в обмен на награду, и происходило сие ровно в той же купальне.
– Ого! – воскликнула женщина, спускаясь по ступеням в воду. – Неужели это наша милашка окини? Я-то думала, ты давным-давно покинула двор.
Эми закусила губу, не зная, что делать. Лучше всего, наверное, было сбежать.
Женщина усмехнулась, сверкнув острыми зубами.
– Не бойся. Слышала, что стряслось с ямачичи за попытку тебя выдать. Не так уж сильно я хочу ту награду.