— Подумай сам, прошу тебя, — не меняя интонации, отозвалась она своим нежным, ласковым голоском. — Давай вместе попытаемся вспомнить то, что ты и так прекрасно знаешь, а я помогу тебе.
«Опять тупик», — подумал я.
Я сделал вид, что вспоминаю, хотя что я мог вспомнить! Я надеялся, вдруг какие-то воспоминания меня нынешнего придут на ум. Однако сначала необходимо привыкнуть к мысли, что я не я, а уж потом думать, чьи воспоминания мне нужны. Я постарался выбрать правильную точку отсчета. Решил, что вернее всего будет считать точкой изменения сознания неожиданную потерю памяти в самолете. Точно!!! Мне всегда казалось это странным, и все, что происходило после этого, выглядело каким-то не таким.
Ладно, поверим в то, что именно в эту минуту в самолете Эдвард Бонд оставил Землю, а Ганелон занял его место. Значит двое близнецов поменялись местами по чьей-то воле, но они были еще младенцами в чужих для них мирах.
Нет, явная чушь!
— Я знаю, кто я. — Я решил отмести все эти мысли. Возможно, так наступит какая-то ясность. — Этого не могло быть. Никто не сможет мне доказать, что все это не досужие вымыслы. Хотя и не понятно, для чего.
— Послушай меня, пожалуйста…
В голосе ее звучало упорство, и терпение, будто бы она разговаривала с ребенком.
— У нас произошло восстание племен! Тебе больше ничего не приходит в голову? Я хочу, чтобы ты сам догадался, Ганелон. Прошу тебя, попытайся связать свое исчезновение и восстание племен в Темном мире! Ты ведь помнишь их — этих маленьких непослушных человечков в зеленом? Они сильно угрожают нам, Ганелон!
Конечно, фигурка в капюшоне владела какой-то силой, может быть, гипнозом или чем-то вроде этого. Определенно под ее влиянием в моем мозгу вспыхнула картина: я увидел одетую в зеленые одежды толпу, пробиравшуюся по лесу, и при виде ее почувствовал неожиданную горячую злость. В этот момент я и в самом деле был Ганелоном, великим, могущественным лордом, ненавидящим этих людей. Я чувствовал, что они и впрямь недостойны целовать мои сапоги.
А Эйдери продолжала нашептывать мне:
— Конечно, ты помнишь все и ты ненавидишь их.
Она осталась довольной своей работой, Когда она заговорила, я почувствовал, что сижу в очень странной для себя позе. Широко расправленные плечи, горделиво выгнутая грудь, презрительно искривленный рот. Я был Ганелон. Лорд Ганелон. Не надо было даже проникать в мой мозг, чтобы понять, о чем я думаю, — все мысли читались по лицу.
— Ты был их врагом, ты их ловил и наказывал всякий раз, когда они оказывались в твоих руках, — продолжала она. — Это было твоим основным занятием. Только в тот раз они оказались хитрее. Неизвестно как, но они нашли эту дверь, повернули ее на осях времени, и вот ты оказался в другом мире. А из того мира пришел Эдвард Бонд, который был к ним равнодушен, во всяком случае не был им таким же врагом, как ты. Повстанцам осталось только доделать некоторые детали.