Спустя полгода, получив развод, Татьяна стала синьорой Бартолли и вместе с двумя дочерьми поселилась в большом доме родителей Муры.
Поначалу Мура страшно ревновал ее. Ему казалось, что жена недостаточно сильно его любит, и, как настоящий итальянский сын, он поведал о своих страданиях матери.
Ее объяснение было простым, но точным:
– Ты женился на северной женщине, а ждешь от нее неаполитанских страстей. Она любит тебя, но по-своему.
Мура поверил маме, она была мудрая женщина.
Через год они переехали в Милан, где Мура получил хорошую работу. Татьяна, выучив итальянский язык, стала преподавать математику в начальных классах. Потом у них родился сын Марио. Мура был счастлив и благодарил Мадонну за этот драгоценный подарок.
Когда Марио исполнилось два года, Татьяна взяла своих троих детей и улетела в Москву, к маме. Ее тянуло домой, в Россию.
Мура отпустил сына, когда Татьяна сказала, что уезжает, но любит его по-прежнему.
Маурицио не смог жить без них. Спустя месяц он тоже засобирался в Россию. Насовсем.
Друзья умоляли его не делать этого, предлагали сначала съездить ненадолго, посмотреть. Никто из них, да и сам Мура, не были в России ни разу. Однако Мура, уезжая навсегда, сказал им, что его родина там, где трое его детей и жена.
Встреча с Мурой была назначена. Придумывая, на чем добираться до города, Дайнека искала предлог отказаться от этой поездки.
Одна только мысль, что она может поехать на Настиной машине, вызывала тошноту. Собственный автомобиль остался в Москве. Здесь на его месте стоял серый «Опель» Вилора.
Однако Дайнека с нежностью относилась к Муре, и ей не хотелось его обманывать.
Услышав первые слова просьбы, Вилор поспешил согласиться. Дайнеке показалось, он с радостью вырвался из цепких ручонок Насти, которая все больше распоясывалась и, похоже, получала удовольствие, оттого, что шокировала Дайнеку.
Когда выехали за ворота, Вилор облегченно вздохнул.
– Между прочим, сильно огорчил девушку, – поддела его Дайнека.
Он лишь пожал плечами.
– Чего ты так мучаешься? Отшей ее или не приезжай сюда.
– Не могу.
– Почему?
– Сама знаешь.
Она не нашла что ответить. Перед ней стоял тот же вопрос – вопрос взаимности, но отягощенный покушением на убийство.
– Очень смешно… – прошептала Дайнека в ответ на последнюю мысль.
– Я так не думаю, – серьезно сказал Вилор.
Дальше ехали молча. Каждый думал о своем.
Когда машина притормозила на университетской стоянке, Мура уже бегал вокруг своего старенького «жигуленка». Увидев Дайнеку, кинулся навстречу, размахивая какими-то бланками. Он с разбегу сунул их ей в руки: