На лестничной площадке царила неразбериха. Несколько человек пытались протолкнуть в дверной проем старинный буфет Эльзы Тимофеевны. Мешая всем, суетился папа Сема.
– Семен Семеныч… Что это? – спросила его Дайнека.
Папа Сема заговорил деловито, короткими злыми фразами:
– Нынче ночью умерла Аэлита Витальевна. Заснула и не проснулась. – И вдруг закричал скандальным голосом: – Куда ты прешь, дурак? Не поцарапай, это ж антиквариат! – Потом продолжил, не глядя на Дайнеку: – Говорил ей – нужно расписаться. Теперь все прахом. И квартира, и вещи. Все! – Посмотрев на нее, он жуликовато улыбнулся: – Вот, спасаю, что можно…
Дайнека сунула руку в сумку и уже вынула коробку. Но в этот момент Семен Семеныч нервно вцепился в край буфета и скорчился в потугах, пытаясь уберечь его от столкновения с перилами. Дайнека швырнула коробку обратно в сумку. «Не по Сеньке шапка. Плебеям достаются только буфеты…»
Переступив порог своего дома, она захлопнула за собой дверь.
Глава 32
Тот, кто еще не назван
Она сидела на лавочке посреди безлюдного сквера, и ветер шевелил ее волосы. Закинув назад голову, Дайнека смотрела в небо. Оно было звездным и бездонным. Осеннее холодное небо.
Тело казалось легким, почти невесомым, а на душе царило полное равнодушие. Ждать было нечего. Она встала и пошла, сама не зная куда. И чем дольше шла, тем отчетливей понимала, что в этом большом городе не было людей, которых она действительно хотела бы видеть.
«Только не домой!» – подумала она и достала из кармана телефон.
– Оля, можно я переночую у тебя? – проговорила тихо. И, услышав ответ, добавила: – Еду.
Открыв ей дверь, Ольга встревоженно спросила:
– Что случилось?
– Это ничего, если я переночую у тебя сегодня?
– Я же сказала, проходи.
– А бабка твоя?
– Здравствуйте, проходите! – Ядвига Калистратовна проследовала мимо них в уборную.
– Пойдем, – сказала Ольга, и они прошли на кухню. Ольга включила чайник и села напротив. Она вглядывалась в лицо Дайнеки, пытаясь понять, что же случилось, но первой заговорить не решалась.
– Марси-и-и-и-ик, Марси-и-и-и-ик, Марси-и-и-и-ик, – Ядвига Калистратовна медленно проплыла мимо них.
Дайнека вопрошающе посмотрела на Ольгу.
– Говори, – вполголоса сказала та. – Подслушивать будет, но и половины не услышит.
– Сегодня погиб сын Воланда. На моих глазах. Разбился и сгорел в машине, – выдавила из себя Дайнека. – А вместе с ним еще один человек. Джамиль. Я его так любила, Оля… – Дайнека закинула назад голову и заплакала, широко и некрасиво раскрыв рот. А потом хрипло заскулила.
– Что ты, что ты, перестань! – Ольга растерялась, понимая, что произошло нечто действительно непоправимое.