Происхождение человечества (Бялко) - страница 54

Удивительно, но форма лодки сохранилась у жителей Средиземного моря сначала у финикийцев, потом у греков [рис. 54] точно такой же, как была у египтян. Папирус там не рос, и лодки воспроизводили один к одному как у египтян, только из дерева. Отсюда и высокий нос у греческих галер, русских ладей [рис. 55] и кораблей викингов.

Естественно, что такая странная форма носа корабля не была вызвана технологической необходимостью. Более того, изготовление такого носа требовало очень больших и ненужных трудозатрат, но больше тысячи лет формы корабля копировались.

Любопытно отметить сохранившиеся у древних греков технологические приемы судостроения. Они делали сначала внешнюю обшивку корабля, а затем скрепляли ее несущими конструкциями. Гораздо проще и удобнее начинать с несущих конструкций, а потом обшивать их. Так делают современные судостроители. Но греки делали копию. Добившись внешнего вида — сделав обшивку, они крепили ее, так как не знали, как устроены египетские корабли изнутри. Крепили они их единственно конструктивно правильным способом [рис. 56]. Греки были основатели рационализма.

Но папирус придумали использовать не только как плавучий материал. Если его разрезать вдоль на тонкие полоски, а затем из полосок сложить из него тот же плетень, получится что-то вроде ткани. Пока папирус еще влажный. Когда же он высыхает, то становится как сухой осенний лист. Первоначально из него делали набедренные повязки. Повязки получались очень неудобные. Пока они влажные, то очень неприятно их надевать, а когда высохнут, становятся шуршащими и негнущимися. Конечно, у них было огромное преимущество — их не надо стирать. Они были одноразовые, как сегодняшние одноразовые бумажные носовые платки. И достаточно прочные. Совершенно неожиданно у них появилось другое назначение. Скажем, спрашивает один египтянин другого:

— Когда долг отдашь?

— Да, все забываю.

— А я тебе на фартуке себя нарисую, чтобы смотрел и вспоминал.

— Ладно, рисуй.

— У тебя тут уже есть рисунок.

— Это я к соседу должен зайти.

— И что же мне нарисовать?

— А тебя же зовут Скарабей, нарисуй жука, чтобы я тебя не перепутал.

Так папирусы от выполнения функций нательного белья перешли к функциям, которые сейчас выполняет бумага.

Вот перед вами лист книги из белой бумаги, а написано на нем черным по белому. За последние пять тысяч лет ничего не изменилось. Папирус — уже приготовленный лист, разглаживали и высушивали под прессом, чтобы он получался ровным [рис. 57].

Другое дело — в других цивилизациях. В Месопотамии папирус не рос, и разводить его было нецелесообразно — он же сорняк. Там отметки делали на бракованных кирпичах. Но они же тяжелые и неудобные! Чтобы на них отчетливо писать, надо было остро затачивать перо. Так родилась клинопись [рис. 58], которая так и не стала основным способом письма. Ее пытались перенести на дощечки и вощеные таблички, но все это сгинуло без последствий.