Спустя какое-то время я рассказала ему, что тогда произошло в Миссисипи. Я не знала, кто звонил твоим родителям. Тот человек сказал, что он из департамента юстиции. Мы с Реем даже подозревали, что это один из тех полицейских пытался добраться до свидетелей. В общем, Гловер решил всерьез взяться за это дело. Но ему не дали. Его уволили из полиции, и он был вынужден уехать из Майами. Но он сказал, что так этого не оставит. Будет продолжать расследование и вернет себе полицейский жетон.
Он постоянно переезжал с места на место, но всегда давал о себе знать. А потом вдруг перестал звонить. Я почуяла недоброе и позвонила сама. Кейти, его подружка, сказала мне, что он погиб, и расплакалась, как ребенок. Бедняжка не знала, как поступить. «Не лезь не в свое дело, если хочешь остаться живой, — сказала я ей. — Дороже жизни нет ничего». Вот к чему я в конце концов пришла. И очень дорого за это заплатила.
— Ты должна была рассказать мне все раньше, ба.
— А зачем? Ты бы только ожесточился.
— Она права, — сказала Эш. — Тогда еще не пришло время. А вот теперь в самый раз. Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
— Это мать столкнула ее с крыши. Не буквально, конечно, — сказал Берч Райли. — Если бы можно было привлекать к ответственности за доведение до самоубийства, я бы сам ее арестован.
— Сколько же еще будет жертв по этому делу? — спросила Райли, меряя шагами свой кабинет, где собрались все детективы.
Берч с Назарио приехали в управление прямо из аэропорта. Райли сообщила им, что в их отсутствие Стокоу прошел проверку на детекторе лжи.
— Теперь мы кое-что знаем и об этих младенцах, — сказала она. — К Ноланам они не имеют никакого отношения. Все доношенные и совершенно здоровые. Пуповина отвалилась, пупки зажили или заживали. Их хорошо кормили. Возраст — до одного месяца.
Это значит, что где-то живут семь пар их родителей. Четырнадцать человек плюс бабушки и дедушки, братья и сестры, родные и двоюродные, тети и дяди, соседи и акушерки. Один младенец еще мог затеряться, но семь… — Перестав вышагивать по комнате, Райли села за стол и посмотрела на детективов. — Это наша вина. Мы что-то упустили. Давайте вернемся в Майами 1961 года. Что тогда происходило в городе? Или в стране? Наверняка были какие-то события, которые мы упустили из виду.
— Сейчас бы пригодилась машина времени, но ее у нас нет, — сказал Берч.
— Есть, — возразила Райли. — Это то, во что были завернуты младенцы. Называется газетой. Сегодняшняя газета завтра уже становится историей.
— Вы с Назарио завтра с утра займетесь чтением. Просмотрите все номера «Майами ньюс» за лето 1961 года — на микрофильмах, микрофишах, в компьютерных базах данных и черт его знает где еще. Сообщения, рекламные объявления, сенсационные материалы, передовые статьи и даже пресловутые письма редактору! Узнайте все подробности о мэре и других влиятельных лицах — кто в чем был замешан, у кого были неприятности. Полное погружение. Как будто это было в прошлом году, а не сорок с лишним лет назад.