Она было приоткрыла губы, чтобы признаться, но упустила момент. Эндрю уже перешел от слов к делу и страстно целовал треугольник между бедрами, отдавая дань ее женственности губами, и руками, и словами любви. Он приподнял воздушный материал ее халата и собрал на талии. Уткнувшись лицом в тонкую материю, он с наслаждением вдыхал ее аромат.
Когда его губы коснулись ее кожи, Арден вздрогнула, предвкушая удовольствие, и положила руки ему плечи. Эндрю продолжал целовать ее страстно, опускаясь все ниже.
— Пусть у нас будет ребенок, Арден, — прошептал он. — Позволь мне сделать тебе этот бесценный подарок. — Его руки обвились вокруг нее, он обхватил ее бедра и притянул к себе, чтобы поцеловать.
— Эндрю, — выдохнула она. — Ты не можешь это сделать.
Он смог. И он это сделал. Все ее тело было объято огнем страсти. Его жаждущие губы посылали этот огонь, который, ворвавшись в ее чресла, проходил сквозь сердце и проникал прямо в душу. Она, не задумываясь, подчинилась ему, когда он уложил ее в постель, развел ее бедра и встал на колени между них.
— Я люблю тебя, Арден. Позволь мне избавить тебя от боли.
Он мастерски ласкал ее губами и языком. Целовал снова и снова. Язык — этот доставляющий невероятное наслаждение чертенок — двигался настолько умело, что она снова и снова чувствовала высшее блаженство, а затем полное умиротворение.
Почти теряя сознание, она взъерошила его волосы и притянула к себе его голову.
— Войди в меня. Пожалуйста, сейчас. — Она едва могла говорить, а судорога страсти снова сотрясла ее.
Эндрю каким-то образом умудрился освободиться от шорт. Это было всеобъемлющее теплое и жесткое давление, которое заполнило всю ее. Он двигался быстрее, чем обычно, ударяя по стенкам влагалища, выдерживал паузу и снова ударял, пока она не перестала чувствовать что-либо, кроме ритма его любви. Он снова и снова входил в нее очень глубоко, касаясь матки, как будто обещая что-то необыкновенное, и сдержал слово, когда одним ударом прогнал все ее страхи.
Когда он вышел из нее, Арден почувствовала, как ее тело налилось свинцом, ей не хотелось двигаться, и в то же время она ощущала легкость, как будто плыла куда-то. Эндрю снял одежду, которая еще оставалась на нем, потом стащил воздушный халат с ее блестящего от пота тела и лег рядом. С трудом найдя в себе силы говорить, она прошептала:
— Почему ты это сделал?
Он провел пальцем по ее животу и ниже туда, где темнел треугольник волос. Он проследил этот путь, а потом перевел взгляд на грудь, чтобы снова восхититься ею. Его глаза сияли внутренним светом, как у фаната, преклоняющегося перед божеством.