Были слышны только тяжелые шаги на лестнице.
Элин притаилась в темноте за книжным шкафом, справа от двери.
Даниель, сопя, одолел последние ступеньки. Он не торопился — знал, что Элин некуда бежать с верхнего этажа.
Элин старалась дышать бесшумно.
Даниель замер с топором в руке, всматриваясь в темноту, а потом нажал на выключатель.
Раздался щелчок, но свет не зажегся. Комната осталась темной.
Элин пряталась в темноте, обеими руками подняв кочергу. Ее трясло от хлынувшего в кровь адреналина, но она чувствовала себя удивительно сильной.
Даниель спокойно и осторожно шагнул в комнату.
Элин не видела его, но слышала, как хрустят осколки у него под ногами.
Внезапно раздался еще один щелчок, а следом — электрическое жужжание. В комнату через щели в жалюзи начал просачиваться свет. Даниель стоял в дверях, дожидаясь, когда жалюзи поднимутся и комната наполнится дневным светом.
Больше прятаться было негде.
Даниель, не отрываясь, смотрел на нее; Элин попятилась, выставив перед собой кочергу.
Даниель посмотрел на топор в правой руке и пошел на Элин.
Элин взмахнула кочергой, но Даниель уклонился от удара. Элин, задыхаясь, снова наставила на него кочергу. Ногу обожгло — Элин наступила на осколки, но она все так же не спускала с Даниеля глаз.
Топор покачивался у него в руке.
Элин снова махнула кочергой, но Даниель снова уклонился.
В его глазах застыло непонятное выражение.
Внезапно он сделал быстрое движение топором. Неожиданное и сильное. Лезвие боком, с глухим звоном ударило кочергу. Элин не удержала ее, и кочерга с грохотом упала на пол.
Обороняться стало нечем; пятясь, Элин с некоторым изумлением поняла, что для нее этот поединок вряд ли кончится хорошо. Ее накрыло волной тревоги, отчего она стала смотреть на происходящее как бы со стороны.
Даниель двигался за ней.
Элин посмотрела ему в глаза; он встретил ее взгляд, но в его душе, кажется, ничего не отозвалось.
В конце концов Элин оказалась у огромного окна, на высоте трех с половиной этажей; внизу была каменная площадка с садовой мебелью и грилем.
У Элин из ноги шла кровь, и на светлом полу отпечатались смазанные кровавые следы.
Элин совсем обессилела; она стояла неподвижно, думая, что надо поторговаться, пообещать ему что-нибудь, заставить его говорить.
Даниель, тяжело дыша, какое-то время рассматривал ее, потом облизнул губы, быстро приблизился и вскинул топор. Элин инстинктивно дернулась в сторону.
Удар пришелся по окну. Элин почувствовала, как толстое стекло содрогнулось у нее за спиной, услышала скрежет — по стеклу пошли трещины. Даниель снова занес топор, но прежде чем он успел ударить, Элин отклонилась назад и всем весом надавила на стекло, чувствуя, как оно прогибается. У Элин свело желудок. Спиной назад она стала валиться вниз, окруженная облаком сверкающих осколков. Элин закрыла глаза. Удара о землю она не почувствовала.