Фабрикант повернулся к доктору:
— А каково ваше мнение?
— Ну-с, что я могу сказать, — потирая пухлые красные руки, протянул Ирманов. — Состояние сильного возбуждения, необъяснимый страх, яркие фантастические образы, сбивчивое дыхание, сухость во рту, рвота — вы правы: налицо типичные симптомы отравления опиатами.
— Но зачем кому-то понадобилось травить Сережу, да еще наполовину? — непонимающе проговорила Князева.
Доктор авторитетно пояснил ей:
— Скорей всего, злоумышленник рассчитывал на летальный исход. Но молодой организм справился с ядом. Острый приступ галлюциногенного бреда — это защитная реакция пораженной нервной системы на токсическую атаку. Судя по рассказу молодого человека, неизвестный злоумышленник использовал против него достаточно большую дозу морфия.
— Тогда я не могу взять в толк: почему убить хотели именно его, а не меня или вас, доктор? — продолжала недоумевать певица.
— Наверное, потому что это я нашел документы, — ответил ей Сергей. — Я стал опасен для этого человека.
Тут его вдруг осенила внезапная догадка.
— А что, если хозяин яда специально добивался, чтобы моя смерть выглядела, как внезапный приступ острого умопомешательства. Ведь самоубийцами контрразведка не занимается. Ну подумаешь, очередной фронтовой калека выбросился из поезда из-за напомнившей о себе, старой контузии! Кого сегодня этим удивишь!
— Такое под силу очень умному, расчетливому и, не по боюсь сказать — по-своему талантливому человеку, — задумчиво произнес доктор.
— Значит, вы всерьез уверены, что преступник все еще на свободе? — спросила Князева, нервно передернув плечами.
— Теперь я в этом не сомневаюсь.
— Наверное, это кто-то из вагонных проводников или официантов, — предположил доктор.
— Точно! — согласился фабрикант. Не спрашивая, как бывало прежде, разрешения у хозяйки купе, он щелкнул зажигалкой, затянулся папироской, выпустил в потолок струю синего дыма и признался: — Эти рожи мне сразу не понравились. Здоровые лбы, а вместо того чтобы защищать Родину в окопах или приносить пользу на военном заводе, окопались возле генеральской кухни и жируют. Наверняка кто-то из них предатель.
— А мне кажется, что шпион прячется в соседнем вагоне, — выдвинула свою гипотезу Князева — Может быть, это даже тот человек, что был тут недавно. То, что он вас спас, Сережа, еще ничего не означает. Возможно, что на самом деле он собирался обыскать вас, прежде чем сбросить с площадки, но тут появились доктор и господин Ретондов, и ему пришлось срочно разыгрывать из себя спасителя. Вы заметили, господа? У него в лице было что-то лисье.