Ладно, эта странность и послужит для их обнаружения! И тогда… Каскет заскрежетал зубами.
«Скорая» приехала раньше, чем милиция. Борис уже не подавал признаков жизни, и тело отправили в морг. А Влада увезли в больницу, его состояние определили как тяжелое. У самого Каскета пиджак на спине оказался распорот, а на спине, вдоль позвоночника, цвела красным цветом то ли длинная царапина, то ли ожог.
— Вы в рубашке родились, уважаемый, — удивленно покачал головой доктор. — На сантиметр ниже — и разговор был бы совсем другим…
Фельдшер мазал ему спину йодом, когда позвонила Вероника. Она была в панике:
— Георгий Вадимович, нам в окно швырнули бутылку с горючей смесью! Чуть не сгорели все! Ребята черные, в саже…
— В офис бросили?
— Нет, в кафе, на первый этаж!
— Ты говори толком, сгорело что-нибудь или нет?
— Шторы сгорели… Столик обгорел, который у окна… — Вероника едва не плакала.
— Кто-нибудь пострадал?
— Нет, кажется…
— Кого-нибудь поймали?
— Ой, лучше я Диме дам трубку…
Тут же раздался возбужденный голос Димона:
— Ни х…, Георгий Вадимович… Пардон. Никого не поймали. Они, скорее всего, на машине были или на мотоцикле. Я еще вроде шум какой-то слышал, перед тем как… Ну, короче, смылись они.
— На кого думаешь?
Димон помолчал, дыша в трубку.
— Да не знаю… Сделали как-то через жопу, по-дурацки… Может, труболеты какие-то?
— А в нас не по-дурацки стреляли! — сорвался Каскет. — Бориса завалили, Влад в больнице, меня царапнуло! Какие труболеты?!
— Ни… себе! — выругался Димон. — Так это крутой наезд!
— Поднимай всех наших! — скомандовал Каскет. — Я уже еду…
* * *
Второе от входа окно было разбито, вокруг него темнели пятна гари. Только что уехала пожарная машина, две милицейских стояли напротив «Старого Арбата», почти перекрыв дорогу. Правда, движение вечером не такое, как в разгар дня. Милиционеры в форме и штатском что-то меряли рулеткой, фотографировали и записывали. При этом они улыбались, оживленно обсуждали что-то, шутили. Сразу видно: для них происшедшее никакое не ЧП и не несчастье, а самая обыденная работа.
— Ну, что? — раздраженно спросил Каскет у немолодого мужчины в серой куртке и черной кепке, щелкавшего «Никоном» разбитое окно.
Тот пожал плечами.
— Похоже, поджог, — ответил, не отрываясь от фотоаппарата. — Работаем…
В кафе было холодно и пусто, отвратительно воняло гарью. У стойки отирался Черпак. Он вскочил, вытянулся по стойке смирно, загораживая собой бокал с недопитым пивом.
— Тоже «работаешь»? — в ярости рявкнул Каскет. — Тоже думаешь, что поджог?! Или еще не уверен?!
Черпак побледнел.