Он долго перебегал от дерева к дереву, от камня к камню, пока не увидел пришельцев. Это были необычно одетые люди верхом на лошадях и ослах. Их речь была непонятной, оружие — грозным и странным.
Тигран сразу понял, что должен предупредить жителей Луйса. И в первую очередь — свою мать.
Когда мальчик вбежал в дом, он уже позабыл о своей обиде. Асмик все еще сидела возле очага. Ее зрачки были расширены, взгляд неподвижен, а руки прижаты к сердцу. На лице застыло выражение раскаяния, вины и боли.
Когда на пороге появился Тигран, она вскочила, бросилась к нему и судорожно привлекла к себе. Женщина не успела ничего сказать, мальчик заговорил первым.
— Мама, там чужие люди! — запыхавшись, произнес он. — По-моему, те самые мусульмане, которых все боятся! Они едут сюда!
Асмик глубоко вздохнула. Внезапно у нее возникло ощущение, что пройдет несколько мгновений и все горести, печали и мрак этих лет смоет радостный светлый дождь. Она не могла ошибиться, потому что слишком долго ждала, так долго, что почти перестала надеяться.
— Где они, где?
— На тропе. Скоро они будут у того места, откуда можно свернуть к нашему дому.
— Подожди меня здесь, сынок! Присмотри за сестрой! — быстро произнесла она, легким движением оправила платье, провела рукой по волосам. В этот миг мать показалась Тиграну удивительно юной, светлой, как солнечный луч. И еще она улыбалась, улыбалась возвышенной, чистой, тревожной улыбкой, как будто увидела нечто, недоступное взору остальных людей.
Асмик бежала к тропе. Она не помнила дороги, не выбирала направления, однако знала, что не заблудится. Теперь она понимала, что означает выражение «лететь как на крыльях». Ее будто нес вперед невидимый, неудержимый и сильный поток, ей чудилось, что она не касается ногами земли.
Иногда она не успевала пригнуться, и тогда ветки хлестали ее по лицу и рукам. Она не замечала ни неистового биения сердца, ни боли в боку. Асмик казалось, что она всем своим существом чувствует приближение Камрана.
Да, ей придется рассказать ему про Сусанну, попытаться объяснить, почему она отдалась другому мужчине, но… После того как она изведала, что такое преграда длиной в восемь лет, невидимая стена, каждый кирпич которой был омыт слезами ее души, все остальные препятствия казались незначительными.
Асмик вылетела на тропу и остановилась как вкопанная. Она была настолько уверена в том, что встретит Камрана, что страшно растерялась, когда внезапно увидела перед собой чужие лица.
Всадники были удивлены не меньше. Человек, возглавлявший караван, резко осадил коня и разглядывал молодую женщину, хищно прищурившись. В его обветренном, прокаленном солнцем, поразительно нездешнем лице сквозила жестокость. Араб повернулся и что-то сказал своим товарищам.