– Жить будет и даже чистым останется, – решил получасом позже Френк, назначенный на роль доктора и сейчас занимающийся моими ранами и культей Джины. – Пару дней, правда, желудок поболит, пока живые клетки будут нарастать вместо тканезаменителя. И длина кишок несколько уменьшилась, а значит, проблемы с пищеварением до сеанса лечения в клинике обеспечены. Но зато уже завтра можно будет вставать на ноги. Мне же с ребрами в легких бегать приходится? Приходится. Ну, вот и ты не развалишься.
– Пить, – прохрипел я, мечтая оказаться сейчас где-нибудь внутри гигантского холодильника или натолкать в свое зашитое на скорую руку брюхо обжигающе холодного льда. Внутри словно горел пожар, способный согреть всю космическую бездну разом. – Воды!
– Да, кстати, почему вы воды не принесли? – поинтересовался замотанный в бинты техник у киборга, ища, куда поставили столь желанную в данный момент влагу и не находя ее. – Захватили бы хоть пару картриджей, мало ли что. Вдруг какая из спаскапсул возьмет и взорвется. А мы тут запасы на радостях от того, что до захоронки интенданта добрались, чуть не на треть ополовинили. Пить-то всем хочется, причем уже давно.
– У меня не было воды, кроме той, которая в скафандре, – пискнула не видимая мне Джина, получившая наконец так нужные ей таблетки и потому прекратившая изображать из себя привидение и горестно стенать на весь эфир. – И пайков тоже не было. Их туда никто и не клал. Зачем, если есть хорошие двигатели и можно в короткое время добраться до обитаемых мест из любого конца системы? Только кредитки на предъявителя, а кому они нужны сейчас? Я вас обманула, простииитеее…
Следующие двое суток слились в непрекращающуюся чехарду из ругани в ушах, сухости во рту, удачных находок среди руин и печальных доказательств того, что после катастроф не живут, а выживают как могут и если могут. Мы по мере сил искали среди руин станции полезное и подготавливали трупы к захоронению, разумеется, предварительно лишив их самой ценной в наших условиях вещи. Картриджей с питьевой водой. Воздуха у нас было много, система жизнеобеспечения гигантского боевого робота воняла, но работала. Еды тоже могло хватить на многие месяцы. Но вот того химического соединения, из которого на восемьдесят с чем-то там процентов состоят люди, попадалось прискорбно мало.
– Основные хранилища были при оранжерее, – вздыхал я, с ужасной тоской вспоминая покинутое изобилие пригодной для внутреннего употребления жидкости. – Оттуда запасы доставлялись на кухню или в общий водопровод… И почему никто не озаботился созданием запасных резервуаров?