А там куратор очень эффектно ломал перегородки, из которых был сделан шар. Присев, я с наслаждением наблюдала за сильным, красивым мужчиной.
Тем, кто находился внутри странной конструкции, было не так хорошо, как остальным. При каждом ударе куратора там раздавались стоны и мат. Но вот все было разломано, и Джордано с Громовой смогли выбраться из своей ловушки. Вид у них был тот еще.
Адмирал сферы исследований был, как и Ремарк, наполовину раздет, но хотя бы в брюках от мундира. Платье Киры оказалось разорванным.
И пока я во все глаза смотрела на открывшуюся мне картину, в комнату зашла сладкая парочка.
– Кира, что с тобой случилось? – в шоке спросила Анфиса.
Подруга потерла лоб рукой и выдала:
– Если бы я знала.
Тут мы все призадумались над этим вопросом и разместились по сидячим местам, чтобы окончательно прийти в себя после пробуждения.
Посидев так некоторое время, я поняла, что придется отправляться за теми препаратами, которые я заказала дополнительно к обезболивающему. Встав и молча сходив в спальню, где лежала коробка, вернулась и сделала себе инъекцию.
– Что это ты делаешь? – поинтересовалась Ася.
– В данный момент вколола себе лекарство, которое нормализует мое состояние в самое ближайшее время и поможет памяти вернуться.
– Я тоже хочу! – воскликнула сестра.
Как же им сказать?
– Давайте, Мельник, – сказал Ремарк.
Я вопросительно просмотрела на него.
– У вас всегда бывает такое выражение лица, когда вы хотите сообщить плохие новости, – пояснили мне.
Упав в ближайшее кресло, я начала рассказывать:
– Данный препарат применяется для адаптации психики после серьезных операций и снятия тяжелого постоперационного состояния. Есть у него и еще несколько свойств. Его могут вколоть, если у пациента амнезия, связанная с механическим повреждением. В обоих случаях он в дополнение ко всему еще и обеспечивает временную импотенцию. Это касается не только мужчин. Хотя, конечно, в первом случае все намного сложнее.
В комнате стояла тишина.
– Насколько временную? – дрожащим голосом спросил Гер.
– Две недели минимум. У каждого по-разному.
Все молчали. Потом сестра с Кирой одновременно встали и подошли ко мне.
– Делай, – сказала подруга. – Я хочу точно знать, что было этой ночью.
Пожав плечами, я сделала уколы. И выжидательно посмотрела на мужчин.
Первым поднялся Тиберий и молча приблизился ко мне, потом Ремарк, а внутри Гера шла ожесточенная борьба. Мне даже стало его жаль, но вот и он подошел ко мне за инъекцией.
Закончив со всеми, я решила дать последние пояснения:
– Память будет возвращаться медленно и урывками. До конца… э-э… временной недееспособности вы все должны вспомнить. Вспышки воспоминаний могут спровоцировать как люди или события, так и сон. Как-то так.