Такой же длинный язык дороги опять уходил к самым горам, огибая новое ущелье…
Казалось, этим поворотам не будет конца… Стоило ей преодолеть один виток дразнящего серпантина, как ее взору открывался другой…
Если отмерить пройденное ею расстояние по берегу, то едва ли набрался бы километр…
А ведь солнце уже клонилось к горизонту и кошмарное пекло сменилось прохладным веющим с моря ветерком, а на скалах стали обозначаться глубокие складки теней.
И сразу заныли обожженные плечи, а на открытой груди начала проступать краснота.
Рита отогнула край декольте — так и есть, видна резкая полоска белой кожи, а выше… как у индейца. Вождь краснокожих!
Каблук попал в выбоину между камнями, Рита раздосадованно дернула ногой…
Клац! Каблук подломился, и она едва не упала.
Час от часу не легче!
Она прошла несколько шагов, ковыляя, и решительно сняла туфли. Размахнулась и швырнула их вниз с обрыва.
Прощайте, чудесные черевички индийской принцессы… То, что от вас осталось, уже восстановлению не подлежит…
Привыкшая к каблукам, она почувствовала, что словно заваливается назад, на пятки. Босые ноги не успели обрадоваться избавлению от тесной обувки, как тут же начали царапаться о мелкую щебенку.
Гравий был рассыпан по дороге толстым слоем, и это явно было делом рук человека.
Гравий… Значит, скоро может быть асфальт!
Рита осторожно заковыляла по камешкам. Еще один поворот…
И вот наконец-то вдали сверкнула серая лента широкой трассы!
Проклятый серпантин вливался в нее в открывшейся Ритиному взору долине.
По другую сторону шоссе угадывались в сгущающихся сумерках ровные рядки виноградника.
Слава Богу, люди уже недалеко… Цивилизацией повеяло…
И у Риты словно прибавилось сил.
…Ровная лента шоссе пронзала долину насквозь, до самого горизонта. И везде, насколько хватало взгляда, так же монотонно тянулся бесконечный виноградник.
Рита брела по обочине, поминутно оглядываясь.
Ну должен же хоть кто-нибудь проехать!
Или местные жители с наступлением темноты забиваются в свои норки и нос боятся высунуть?
Из-под ног кто-то выскочил, запетлял по дороге впереди Риты и, высоко подпрыгнув, исчез в винограднике.
Заяц… Бедный, испугался ее больше, чем она его…
Ушки прижаты к спине, серое тельце сжалось в комочек… Затерялся во мраке, скрылся под глухой тенью кустов…
Все… больше невозможно…
Рита опустила юбку и села на придорожный камень. А шлейфом укутала плечи, как накидкой.
Ее трясло, перегрелась на солнце. И в голове начинает туманиться… А желудок сжался в упругий комочек и заныл от голода.
Она пропадет, она умрет на этой дороге сегодня ночью.