— Господи, спаси и помилуй! Господи! Пронеси! Спаси меня, Господи! — шептал он. Бежать без сапог было больно и неудобно, ноги больно колола трава и мелкие камушки. Но Станислав мчался изо всех сил, буквально летел к оврагу.
Грянул первый выстрел. Повезло, мимо!.. Через несколько секунд — второй! Пуля просвистела где-то над головой. Третий… Опять пронесло. Кажется, венгр все же решил его пощадить!
— Laci! Bassa meg! Loj! Elfuthat![1] — орал коренастый мадьяр со второй телеги.
Грянул четвертый выстрел. Пуля зарылась в землю у самых ног бегущего изо всех сил Станислава. Еще совсем немного — и спасительные кусты, а потом скатиться в овраг и затеряться. Затаиться. И тогда он спасен.
Когда подпоручик был уже почти на самом краю оврага, раздался пятый выстрел. Станислав почувствовал, как кто-то сильно ударил его в спину, слева, и, споткнувшись, он с размаху упал в высокую траву. Прокатившись несколько метров, он замер, широко раскинув руки.
«Все-таки убили, сволочи!.. И больше ничего! И никогда!» — последнее, что мелькнуло в меркнувшем сознании Станислава. И еще привиделось ему доброе морщинистое лицо няни.
— Igy kell loni, Laci! — крикнул коренастый венгр, опуская ствол карабина. — Erted?[2]
Петр Вихрев озадаченно вертел кольцо в руках — теперь оно принадлежало ему на вполне законных основаниях. Оказывается, старуха все-таки оставила завещание. Обнаружилось это обстоятельство через два дня после скромных похорон, когда с разрешения участкового он в его присутствии тщательно осмотрел всю комнату. Разумеется, больше ничего ценного там найти не удалось. Да и откуда?! Завещание отыскали под стопкой чистого ветхого белья, обнаружили и тайник в ящике комода, но совершенно пустой.
Галина Андреевна завещала «все движимое и недвижимое имущество» внучатому племяннику, Петру Александровичу Вихреву. Бумага была оформлена честь по чести, заверена у нотариуса.
Комнату Петр сразу же решил сдавать, благо желающих было хоть отбавляй. А вот что делать с кольцом, он так и не знал. И сейчас внимательно рассматривал огромный красный камень, играющий и искрящийся на ярком солнечном свету.
«Продать, что ли, его? Если он настоящий, то стоит немалых деньжищ! Целое состояние, наверное?!» — прикидывал молодой человек, пристально вглядываясь в рубин, который теперь слегка потемнел, приобретя завораживающий бордовый оттенок.
«Для начала надо хотя бы приблизительную стоимость его установить!» — решил Петр. Он закрыл комнату на ключ, попрощался с соседками и отправился домой.
Наде он решил по телефону о кольце не рассказывать. Дома же спрятал его в книгу «Айвенго» из «Библиотеки приключений», в которой еще в детстве сделал тайник, вырезав из середины добрую треть страниц. Ветхая книга стояла во втором ряду в самом углу книжного стеллажа. А библиотека у Петра была, между прочим, огромная, унаследованная от отца-библиофила.