«А ты и на это способен?» – слабо удивился Йаарх.
Но тот не обратил внимания на его слова и продолжал говорить, видимо, сам с собой:
«Аллорн… Но они же всегда воевали против нас, и не было врагов лютее. Каждый раз, в каждый приход… И Светоч Древа хочет стать вассалом Владыки Тени?! Что же произошло с Архром? Что с ним сотворили, что даже эти?..»
Йаарх, удивленный монологом Меча, поднял глаза и увидел спокойно взирающие на него огромные голубые глаза, наполненные мудростью тысячелетий. Лицо было прекрасным и чистым, но какой-то холодной, отстраненной красотой. Слегка заостренные уши стоящего перед ним покрывали волосы цвета белого серебра. Хранитель был поражен – перед ним стоял эльф. Именно такими их описывали все, начиная с Толкиена. Эльф… Он улыбнулся и нерешительно подошел поближе к бессмертному.
Светоч Древа поклонился ему и звенящим, переливающимся голосом торжественно произнес:
– Народ Аллорн осознал свою ошибку, Владыка, и пришел принести тебе вассальную клятву… – потом улыбнулся и улыбка разом оживила холодное лицо, его красота ожила. – А я помню тебя совсем иным, Повелитель…
«Иным?!» – Йаарх потрясенно отступил. Только через несколько мгновений он вспомнил о бессмертии эльфов.
– А разве ты не знал, эльф, что мы, в отличие от вас, не бессмертны? И что Серый Меч приходит в разное время к разным людям? – прищурился Хранитель.
– Эльф? – удивленно посмотрел на него Светоч Древа. – Почему ты назвал меня так, Владыка?
Тут уж очередь удивляться настала для Йаарха.
– Так называют ваш народ книги в моем мире.
Иллан-Илль услышал позади тихий голос одного из Мудрецов Древа, сопровождавших его:
– В некоторых очень древних хрониках наш народ иногда звали и так.
Светоч Древа коротко кивнул и снова посмотрел на носителя Серого Меча. Тот с удивлением всматривался в глаза аллорна.
«Как он все-таки парадоксален… – вздохнул про себя Иллан-Илль. – Ведь только что был в диком гневе и сотрясал все вокруг, а сейчас уже по-детски удивляется».
А Хранитель, между тем, задал ему вопрос, к ответу на который аллорн готовился не одну сотню лет:
– Скажите мне, Иллан-Илль, но ведь вы, аллорны, всегда были моими врагами… Что же случилось? Почему вы пришли ко мне?
Светоч Древа поднял на него свои невероятные глаза, в которых стояла мука, и с трудом начал свой рассказ:
– Я не знаю, с чего начать, Владыка… Может, с этого. Век за веком после вашего ухода нас, именем любви и Света, пытались загнать в рабство, навязать жестокие, противоестественные обычаи, пытались запретить любить. Но мы не хотели принимать навязываемого магами людей. Тогда нас постепенно, путем обмана и подлых провокаций, начали выживать отовсюду. Теперь у нас остался только небольшой клочок холодной земли на материке Оллиниари, рядом с землями наших друзей храргов, – эльф вежливо поклонился в сторону стоящего неподалеку коренастого бородатого мужчины. – Хотя даже их постоянно пытаются натравить на нас. И чтобы не настораживать Серую Башню, мы больше тысячи лет вынуждены поддерживать пограничную войну, в которой ежегодно сгорают тысячи молодых жизней… Мы стараемся никого не пускать к себе, но для магов Башни наши заслоны ничто. Они проникают в наши земли и развращают молодежь. Но все же, весь Молаарн был в шоке, когда юноша-аллорн впервые за всю нашу историю привел любимую к магу, чтобы обречь ее на кошмар. Тогда мы отправили в изгнание всех, кто поддался сладким речам наших так называемых «друзей». Как мне ни стыдно это признавать, один из магов Совета, а именно магистр Боли – моя собственная дочь…