– А если точнее, даже две женщины. Первую звали Мира. Она – праймус и расчетливая змея. Когда-то давно у меня были с ней отношения, о чем я уже многократно пожалел.
Пока все шло нормально.
– А вторая?
– Амаэ, – сказал он одновременно с любовью и грустью. – Она была человеком и подарила мне свои душу и сердце.
А вот теперь я проклинала себя за то, что задала этот вопрос.
– Мира горела желанием связаться со мной, – продолжал Люциан. – Но для этого я недостаточно ее любил. Вместо того чтобы смириться, она обвинила во всем Амаэ.
– Связь – это что-то наподобие свадьбы?
– Вроде того, но она имеет мало общего с клятвами, словом «да» и обручальными кольцами, – объяснил он. – У нас никто никого не спрашивает. Если два праймуса испытывают друг к другу достаточно сильные чувства, они связываются. Метка сильнейшего переходит на партнера. И так же быстро исчезает, когда чувства проходят.
– Итак, Мира приревновала.
Люциан кивнул. Он взял свой бокал с шампанским, но не сделал глоток. Он просто крутил бокал между пальцами.
– А потом?
– Она ее убила, – сухо ответил он и опрокинул стакан. – Мира убила Амаэ и заняла ее тело.
Я в ужасе прикрыла рукой рот:
– О, господи.
Как мог кто-то быть настолько жестоким? Должно быть, это сводило Люциана с ума: каждый день видеть лицо своей возлюбленной и знать, что она мертва, пока ее убийца жила дальше в ее теле. Ирония на грани садизма.
– Ее хотя бы наказали?
– Нет, Ари, – с грустной усмешкой ответил Люциан. – У праймусов это обычное дело – менять тело в зависимости от вкусов твоего партнера. Никто не мог ее за это осудить. Все сошлись во мнении, что Мира тем самым хотела сделать мне подарок.
Я лишилась дара речи. За всю свою жизнь я не слышала ничего столь ужасного.
– Я был опустошен, больше не питался и накачивал себя полным… очень нездоровыми субстанциями. Моего отца отнюдь не радовало мое поведение. Он тоже надеялся на связь между мной и Мирой. Ведь ее династия, наравне с нашей, одна из наиболее влиятельных в Лиге. Я не смог смириться с тем, что он занял сторону убийцы Амаэ. И еще больше я не мог смириться с ее постоянным присутствием.
– И тогда ты решил стать брахионом, – закончила я его историю. Люциан кивнул и слегка улыбнулся.
– Где твой отец взял меня под свое крыло.
Упоминание моего настоящего отца заставило меня вздрогнуть. В последнее время я много размышляла об этом праймусе по имени Танатос. Видимо, он классный мужик. Несправедливо, что Люциан провел с ним так много времени, когда я получила в приемные отцы Харриса.
– Так какой он, Танатос?
Настроение Люциана сразу изменилось. Он засветился от гордости, что может похвалить своего наставника перед его дочерью.