А потом сюда снова придет теплая вода, по которой к здешним беретам шли корабли моих предков, скрипя деревянными боками. И у каждого рулевой штурвал был неотличим от мандалы, буддийского колеса фортуны.
Я теперь живу в новом доме, на берегу моря, иногда заходя в свой старый — или настоящий? — дом со стеклянным шаром на крыше, он всего в трех-четырех сотнях шагов. Наверное, я не отдам его никому и никогда. Но что делать, новая жизнь требует больше места, она ведь меняется. Она очень хороша, она мне нравится.
Я пошла к тяжелому черному телефону и набрала номер нового дома, долго говорила с Мартиной, в Куала-Лумпуре я делаю это каждый день. И уже была готова положить трубку.
Пока до меня не дошел смысл ее только что сказанных слов.
__ Что значит — следят? Что значит — охраняют? Раджиндера ко мне.
Раджиндер Сингх, стерегущий мой дом вместе с еще четырьмя сикхами (настоящими — ростом выше меня на полторы головы, в тюрбанах, под которые зачесываются длинные волосы и бороды), успокоил меня: он говорил с теми людьми, они не подходят близко к дому, это тоже сикхи, они ему знакомы.
Получалось, что днем и ночью несколько ветеранов полиции Джорджтауна на очень отдаленном расстоянии, посменно, присматривают за моим домом, образуя вокруг него как бы второе кольцо охраны. И происходит это уже больше недели.
Я начала неуверенно улыбаться.
ФРАНЦУЗСКИЕ БУЛКИ ИЗ САЙГОНА
Петалин-стрит, сердце китайских кварталов, кончается перекрестком с Хай-стрит, и называется этот перекресток Монте-Карло — игорные притоны, девочки, надзирающие над теми и другими люди из тайных сообществ, пуллеры рикш, не желающие смириться с тем, что люди ходят иногда пешком…
Я ворвалась в Монте-Карло не пешком, а распугивая мирных китайцев. Рев мотора, черный газолиновый бак, как брюшко громадного насекомого, сверкание загадочных трубок и гармошек металла, черные очки на носу мотористки с широко расставленными руками, в общем — ужас. Поворот в положении полулежа, медленно, со вкусом, на ускорении — как учили у Бока. Кажется, в такие моменты я высовываю и чуть прикусываю язык.
— Хорошо воскресенье начинается, — сказал встречавший меня инспектор Робинс.
Труп бандита Вонга обнаружили под утро водитель и команда грузовика-«форда», обычно собиравшего в это время то, что китайцы деликатно называют «ночной землей». Господа ассенизаторы, возможно, и не трогали бы лежавшего на задней аллее прилично одетого упитанного господина — в Монте-Карло нетрезвые личности случаются часто, но он мешал им забрать некий сосуд с той самой «ночной землей», чуть не обнимая его. Вонга попытались оттащить, а потом разбудили хозяев дома, и дальше долго шла ругань — чей покойник, в смысле кому вызывать полицию.