- Не знаю, - Виктор снял шлемофон и принялся растирать лицо снегом.- Видел, как падал, потом вроде парашют чей-то болтался. Он, не он, не знаю. Ему плоскость срубили. С-суки…
От холодного снега стало легче, слабость немного прошла, в голове прояснилось.
- Палыч, как же нас сегодня били! Пинали, сука, от всей своей души. Гниды европейские. Как же я этих тварей ненавижу…
- Ладно тебе, Вить, после драки то… - Палыч пригладил усы, - Хватит снега, застудишься. - Он забрал у Саблина шлемофон, достал из-за пазухи ушанку и натянул ее Виктору на голову. - Вот так будет лучше! Иди уже, Шубин заждался. А с немцами поквитаемся еще…
Собирались притихшие, злые, молча докуривали. Вахтанг, никогда не куривший, взял у Шишкина папиросу и бездумно глядя в небо пускал дым. Он был поникший, какой-то сгорбился и словно стал ниже ростом. “Они с Нифонтом тоже из одного училища”, - вспомнил Виктор.- “Тяжело вот так вот. Интересно, жив ли Валерка?”
Товарищ батальонный комиссар,- комэска дождался, пока тот выколотит свою трубку, - разрешите начать разбор полета? - Дождавшись утвердительного кивка, продолжил: - Вы видели все сами. Над линией фронта нас атаковала четверка мессеров. Через четыре минуты вторая четверка. Эти атаковали разделившись, пара сверху и пара пыталась подойти снизу. Что в итоге… Побили нас сегодня крепко. Тута, лукавить не будем, все, всё сами видели. Сбит Нифонтов, сбит один бомбардировщик, два повреждены. Почему нас побили? - Он обвел летчиков усталым взглядом, - Вот, тута, сержант Саблин, самый молодой по налету, какое твое мнение?
- Я? - Виктор, от неожиданности, растерялся. - Э-э-э, сейчас. - Он задумался, вспоминая перипетии прошедшего боя.
- Ну… перед вылетом ничего не обговорили, кто где. Шли плотным строем, маневрировать было неудобно. Когда на нас упала четверка, то она сразу всю группу связала боем. Потом еще пара мессеров подошла. Дальше не помню, такая каша началась…
Тут все летчики оживились, заговорили разом, перебивая друг друга, отчаянно жестикулируя. Они словно пытались выговорить свой страх, заглушить его громкими словами. Виктор удивился, как может пять взрослых человек создавать столько шума. Наконец, комиссар поднял руку, призывая к тишине.
- Товарищи… товарищи, давайте тише. - Он дождался, пока все успокоятся, Немного помолчал, собираясь с мыслями, было видно, что он волнуется. - Тут, видимо, есть и моя вина, у вас уже слетанный коллектив, со своими привычками и особенностями… Надо нам притереться друг к другу. Вы извините, мне на КП пора. Дмитрий Михайлович, вы, пожалуйста, разбор завершите и мне, потом, доложите. Кстати, по итогам боя, сбитым, я одного мессера зажег, он со снижением ушел. Того, что лейтенанта Нифонтова атаковал. Да… - Комиссар задумчиво потер подбородок, - я на КП, доложу командиру. Дмитрий Михайлович, буду вас там ждать.